Представляем читателям текст передачи, вышедшей в эфир на азербайджанском телевидении 18 марта 2002 года.

ВЕДУЩИЙ: Начавшиеся с 1988 года необъявленная война против нашей республики, а также притязания армянских националистов на наши земли, варварство армянских фашистов вызвали гнев азербайджанского народа, каждого его представителя, начиная от мала до велика. Азербайджан напоминал штормовое море. Нация поднялась.

В то время, когда армяне при поддержке и наглой опеке советской империи, одно за другим разорили наши села, наши города, оккупировали наши земли, когда они убивали наших безоружных соотечественников, при Министерстве внутренних дел в целях защиты безопасности наших пограничных регионов был создан Отряд полиции особого назначения. В первые годы он стал непреодолимым препятствием для вконец озверевших армян. Неоспоримая храбрость Отряда полиции особого назначения сыграла немаловажную роль в повышении всеобщего боевого духа. Однако, как только этот отряд перешел в руки братьев Ровшана и Махира Джавадовых, изменилась и их деятельность, и их боевой воинский дух.

РАМИЛЬ УСУБОВ (министр внутренних дел): В то время Отряд полиции особого назначения был создан как особая структура в составе Министерства внутренних дел. Можно сказать, что когда в 1989, 1990, 1991 годах Азербайджан подвергся агрессии со стороны Армении, Отряд полиции особого назначения оказывал непосредственную помощь местному населению. Одновременно сотрудники Отряда полиции особого назначения сыграли роль в предотвращении агрессии Армении. В те годы – в 1989-1991-е я был начальником Уголовно-розыскного управления Министерства внутренних дел. По роду своей службы, в связи с событиями, я часто бывал в Карабахе, Нагорном Карабахе. Я сам был свидетелем того, как Отряд полиции особого назначения, действительно, в нужный момент оказывал непосредственную помощь местным жителям, обеспечивал их защиту. Тогда командиром Отряда полиции особого назначения был Абиль Рзаев. Однако Абиля Рзаева сменил на этом посту Ровшан Джавадов. Через 2-3 месяца после назначения его командиром, большинство сотрудников Отряда полиции особого назначения, выполняющих свой долг во имя Родины на высоком уровне, были отстранены от службы. Вместо них в отряд были зачислены люди, совершившие преступления, склонные к совершению преступления. Фактически, когда Ровшан Джавадов был там командиром, этот отряд превратился в структуру, состоящую из людей, или уже совершивших преступления, или склонных к совершению преступления.

Механизм был такой, и подготавливалось это именно братьями Джавадовыми: люди, отобранные в Отряд полиции особого назначения, совершали конкретно любое преступление. После этого им уже нельзя было уйти из этой преступной группы. Если кто-то проявил бы подобную инициативу, то его бы запугали, напоминая о совершенном преступлении, что, мол, ты непременно можешь быть осужден. В такую вот уродливую преступную организацию начал переформировываться в 1992 году Отряд полиции особого назначения.

ВЕДУЩИЙ: Опоновцы, которые должны были сражаться за защиту наших земель, избрали совершенно иной путь. Вместо того, чтобы защищать, поддерживать народ, который ежедневно, ежесекундно погибал от зверств армян, подвергался унижениям, оскорблениям с их стороны, они и сами покушались на его спокойствие и безопасность.

ЗАКИР ГАРАЛОВ (генеральный прокурор): После обретения независимости азербайджанский народ, его государственность столкнулись с большими бедствиями, невзгодами. Подверглись тяжелым и жестоким испытаниям истории. Режим Муталибова, изменивший нашим национальным интересам, некомпетентная власть партии НФА-Мусават вели нашу государственность к распаду. В нашей несправедливо вовлеченной в войну стране множество вооруженных отрядов отдельных мафиозных сил совершает бесчисленное количество преступлений, не гнушается покушением на честь, достоинство, имущество людей. Преступность свирепствовала. На каждом шагу попирались обычные права граждан. В нашей стране общественно-политические процессы, можно сказать, полностью вышли из-под контроля. Одним словом, эти вооруженные отряды, созданные под лозунгом освобождения Карабаха от армянских захватчиков силами, возникшими на национально-освободительной волне как общественное движение и политическая партия, были, к сожалению, далеки от служения национальным интересам. Большинство из них исполняли приказы отдельных лиц, которые осуществляли грязные намерения ряда государств, не примирившихся с независимостью нашей страны. Вооруженный отряд общества “Гардашлыг” служил Аязу Муталибову, силы воинской части номер 709 – Сурету Гусейнову, воинская часть номер 704 – Аликраму Гумбатову, Отряд полиции особого назначения – Ровшану Джавадову, “Боз Гурды” – Искендеру Гамидову. Эти лица во имя своих личных амбиций принесли в жертву наши земли, государственную независимость Азербайджана. Опоновцы, как инструмент в руках братьев Джавадовых, своей оголтелостью и жестокостью, были более опасными. В стране господствовали самоуправство, хаос. Вместо того, чтобы эти преступные отряды были обвинены и понесли наказание, еще немного, и они стали бы в обществе “примером героизма”. Морально-психологический климат переживал глубокий кризис. Фактически, государство, нация были расчленены, гражданская война стала неизбежной.

ВЕДУЩИЙ: Факты свидетельствуют о том, что братья Джавадовы по сути давно вынашивали план собрать буйных, физически крепких, умственно отсталых людей и создать послушный, безжалостный отряд. Для достижения этой цели они всегда “ловили на крючок” молодежь, занимающуюся в нашей республике спортом и показывающую высокие результаты. Мастерски используя чей-то патриотизм, чье-то одиночество, чью-то жестокую, преступную натуру, они включали их в свой отряд.

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ /заключенный/: Я любил спорт, с 1984 года по 1994 год, когда я был арестован, занимался боксом. Принимал участие в престижных соревнованиях, первенствах бывшего СССР, международных встречах. Занимал призовые места, был победителем соревнований. Принимал участие в первенствах мира и Европы. Окончив среднюю школу, поступил в Институт физической культуры, впоследствии стал тренироваться в обществе “Динамо”. У меня было желание работать в правоохранительных органах. В 1996 году я добровольно пришел в Отряд полиции особого назначения. А до этого работал в Управлении охраны Министерства внутренних дел. Я получил направление в Отряд полиции особого назначения. Мне хотелось приложить свое умение, сделать все возможное для освобождения наших земель от оккупации. Руководствуясь этой целью, в феврале 1993 года я пришел в Отряд полиции особого назначения.

ВЕДУЩИЙ: Керимов Даянет Керим оглу родился в 1969 году в сумгайытском поселке Джорат. Получил высшее образование, женат, имеет одного ребенка. Мастер спорта по боксу. Ранее трижды судим.

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Родители назвали меня Даянетом /стойкий/. Видно, кому-то хотелось воспользоваться моим именем, узнав о моих качествах, осуществить свои грязные деяния. Алиюсиф Тахиров, - он тоже когда-то занимался боксом, - который жил в Сумгайыте и которого прежде я знал как друга и товарища, видел меня в спортивном зале, где я тренировался, узнал о моей силе, обратил внимание на мои выступления и сблизился со мной. Он был старше меня лет на 10-15. Я был физически сильным, поэтому они воспользовались мной. Они не ошиблись. Эти люди сообщили мне о своем друге по имени Ровшан Джавадов. Ровшан Джавадов тоже был спортсменом. Я несколько раз встречался с ним в тренировочном зале. Я поинтересовался, спросил, кто он, мне ответили, что это Ровшан, их друг. Он занимался каратэ. Он и нам показывал умение наносить удар в этом виде боя. Они очень заинтересовались мной.

СОЛТАН СЕЛИМОВ /заключенный/: Мы дружили с Алиюсифом с 1980-х годов. Он тоже был спортсменом. Они вместе с Даянетом Керимовым ходили на бокс. Я ходил как любитель, а Даянет принимал участие в соревнованиях, первенствах республики. Мой двоюродный брат тоже спортсмен, но он старше нас, сейчас ему около 45.

ВЕДУЩИЙ: Селимов Солтан Керим оглу, родился в 1961 году в городе Баку, имеет среднее образование, холост. До ареста жил в Низаминском районе города Баку.

СОЛТАН СЕЛИМОВ: У меня был двоюродный брат по имени Алиюсиф. Мы с ним занимались и торговлей. После армии он остался в России и торговал там. Мы привозили джинсы, я продавал их. Я работал и на дому, зарабатывал таким образом. Мой двоюродный брат дружил с Ровшаном Джавадовым.

ГАСАН МУСТАФАЕВ /заключенный/: Он устроил меня на работу в ОПОН. Они были близки с Ровшаном. Фикрет доводится мне родственником по отцовской линии. Мой отец из Лагиджа, он вырос без родителей.

ВЕДУЩИЙ: Мустафаев Гасан Гусейн оглу, родился в 1968 году в Баку, женат, имеет двух детей. Ранее не судим. До ареста жил в поселке Бакиханова.

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Шел 1992 год, Ровшан только что был назначен начальником ОПОН. Мы обеспечивали его охрану. Контроль по охране осуществлял Фикрет.

ТАИР КЯЗЫМОВ/начальник управления Прокуратуры республики/: После того, как Отряд полиции особого назначения перешел в ведение братьев Ровшана и Махира Джавадовых, эта структура словно превратилась в частную организацию. После этого члены этого отряда превратились в исполнителей их личных заказов. С этого времени количество преступлений сотрудников Отряда полиции особого назначения – это, в частности, касается периода после 1991-1992 годов – увеличилось. Среди членов этого отряда братья отбирали занимавшихся спортом, атлетического сложения, смелых и в то же время одиноких, нуждающихся людей. То есть они с одной стороны отбирали физически крепких, здоровых людей, а с другой – тех, что материально нуждались. Молодежь, не обладавшая мировоззрением, глубоким умом, опытом, считала Ровшана и Махира Джавадова своими любимцами. Поэтому те и отбирали таких людей и использовали их в своих преступных целях. Неслучайно, тот период, после 1992 года, как я уже сказал, они совершали преступление с помощью физически здоровых, нуждавшихся, одиноких людей. Они и сами, естественно, превратились в участников, организаторов этих преступлений.

ВЕДУЩИЙ: Таким образом среди опоновцев, обязанных защищать народ, избавить его от армянского деспотизма, появилась группа безжалостных киллеров, угрожавших нам самим, запугивающих нас призраком смерти. Близкий друг Джавадовых Алиюсиф Тахиров сыграл особую роль в ее формировании, организации серии убийств. Обратите внимание на это имя, так как Алиюсиф – это не единственное его имя. Кто-то звал его Фикретом, кто-то – по кличке “Джин” или “Ленин”. Настоящего имени не знали даже друзья-преступники. Главным исполнителем всех убийств, всех сценариев смерти был Алиюсиф Тахиров.

ЖУРНАЛИСТ: Когда в отношении вас было возбуждено уголовное дело, объявлен розыск?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Думаю, уголовное дело было возбуждено в тот же день.

ЖУРНАЛИСТ: С этого же времени был объявлен розыск?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Да. Я бежал с этого момента.

ЖУРНАЛИСТ: Бежал в Россию?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Нет, не в Россию. Я был женат, родился ребенок. Жена была из бедной семьи. Разве я мог бросить их? Я остался один, затосковал, снял квартиру рядом с ОПОН.

ЖУРНАЛИСТ: Пролито столько крови, совершены убийства, положен конец жизни стольких невинных людей. Причем большинство этих преступлений было совершено с твоим участием, с твоей организацией, под твоим руководством. Кем же можно назвать тебя? Как ты сам назовешь себя? Назвать тебя преступником, убийцей, кем?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Знаете, я думал об этом. Мы здесь беседуем с вами. Если совершить убийство при том или ином человеке, то свидетель этого и сам когда-то может совершить подобное. Я подумал и понял, что иду по неверному пути. Знаете, стать убийцей не так трудно.

ЖУРНАЛИСТ: Ты сам видел, что избранный тобою путь крайне ошибочный. Ты сам неоднократно признавался, что тебе поручали кого-то убить. Тебе известно, что этот человек не виновен. То есть убийство невинного человека - страшное преступление. Каким бы каменным ни было сердце, человек должен почувствовать какую-то боль: для чего мне убивать незнакомого мне невинного человека.

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Верно, но я не соглашусь с вами в одном: я всегда спрашивал, зачем я должен сделать это? В чем причина? Почему мы должны совершить такое? Я спрашивал у Ровшана и Махира Джавадовых. В войне наши ребята погибали как воробьи. А мы, якобы, очень хотели закупить для них оружие, сражаться. Напротив, мы стали учинять расправу над жителями города. В сколько семей мы принесли горе. Убили Афиеддина, я видел его лицо…

ЖУРНАЛИСТ: Вы участвовали в сражениях?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Якобы… Забивали какое-нибудь домашнее животное и пировали. Но говорят, что подобное случалось и при другом командире. В то время меня не было там. А если был, то не видел.

ВЕДУЩИЙ: 28 сентября 1991 года в Баку, недалеко от Консерватории, Алиюсиф Тахиров, Гасан Мустафаев и Айдын Джафаров средь бела дня, обманув Тахира Ширинова, сели в его автомобиль “Волга”, затем, угрожая оружием, ограбили его, подвергли пыткам и, забрав машину, отпустили. Это единственный случай, когда убийцы не расправились с ограбленным ими человеком. Во всех остальных случаях они убивали людей. Без всякой причины они убивали людей, которых хотели ограбить или же манеры которых им не нравились. А многих расстреливали, просто выполняя заказ. Они не различали, друзья это, родственники или кто-то другой.

Алиюсиф Тахиров уже давно преследовал работника Государственного Комитета по экологии Абдулазала Азакова. Он следил за каждым его шагом, неоднократно проверял его повседневный режим работы. Алиюсиф сказал, что Абдулазалу Азакову уже подписан смертный приговор и строго инструктировал своих друзей-бандитов Даянета Керимова и Гасана Мустафаева для его исполнения. Когда вечером 26 апреля 1992 года Азаков вместе с 11-летним сыном Анаром возвращался домой, бандиты уже следили за каждым его шагом. Когда отец с сыном, оставив машину на автомобильной стоянке по улице Шарифзаде Ясамальского района, дошли до дома номер 51 по улице Гусейнова, они уже находились под прицелом у бандитов. Вооруженные автоматом и пистолетом бандиты появились ночью, словно привидения.

ГАСАН МУСТАФАЕВ (заключенный): Мы находились рядом с их домом.

ЖУРНАЛИСТ: Вы следили за домом?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Да.

ЖУРНАЛИСТ: Когда вы начали слежку? Давно?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Точно не помню, по-моему, мы дважды были там. Фикрет выследил его, знал его местонахождение. В тот день мы с Даянетом стояли в стороне. Он знал его, а мы нет. Азаков спустился по лестнице, и он побежал за ним. А нас предупредил: как только увидите, что я пошел, идите за мной. Когда мы с Даянетом подошли, он с оружием в руках остановил Азакова на углу дома. Он отвел его в сторону и приказал мне проводить ребенка, Азаков был с сыном. Когда я проводил ребенка в подъезд, он уже застрелил Азакова на углу дома.

ЖУРНАЛИСТ: Из автомата? Сколько патронов он выпустил?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Ей-богу, сейчас не помню.

АНАР (сын Азакова): Когда мы спускались по лестнице, один из них опередил нас. Он спросил, где находится дом без балкона. Отец сказал, что не знает. Он отвел отца в сторону, что-то вынул из кармана, не помню, то ли нож, то ли пистолет. Еще один подошел с другой стороны, взял меня и отвел в сторону. Затем подошел второй. У него был автомат.

ЖУРНАЛИСТ: Ты видел автомат у него?

АНАР: Да, видел. Отец сказал: отпустите ребенка. Он отпустил меня, я побежал домой.

Когда я добежал до дома, услышал стрельбу. Я вбежал в дом и хотел сказать матери, чтобы она позвонила в полицию.

ЖУРНАЛИСТ: Сколько лет тебе тогда было?

АНАР: 11.

ЖУРНАЛИСТ: При тебе говорили о том, почему остановили отца?

АНАР: Нет. Возможно, разговор состоялся после того, как я побежал домой. Но при мне не было.

СОСЕДКА АЗАКОВА: Все мы пришли сюда, здесь были и работники полиции. Двери были изрешечены. Мы открыли дверь, они вошли, работники полиции сказали, что необходимо найти пули. Они стали искать пули и нашли их среди книг на полке.

ЖУРНАЛИСТ: Среди книг? В то время дверь была деревянная? А сейчас металлическая.

СОСЕДКА АЗАКОВА: Да, среди книг. У них была старая деревянная дверь. Было много крови. Верите?

ЖУРНАЛИСТ: Сколько пуль нашли?

СОСЕДКА АЗАКОВА: Среди книг нашли три пули. Но в двери было 6-7 отверстий. Я не знаю, говорят, что бывают и беззвучные пули. Не могло быть так, чтобы соседи не слышали. Они разбили и лампы. Не было и этой металлической решетки. Здесь было темное место. Они затащили его сюда по дороге.

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Если не ошибаюсь, я стал свидетелем убийства, подготовленного Алиюсифом в 1992 году. Это случилось у меня на глазах, на расстоянии 2 метров. Вначале я не знал, что он задумал, не знал, что он хочет застрелить этого человека. Он ничего не говорил мне.

ЖУРНАЛИСТ: А ты не спросил, почему он его убил?

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Это произошло в одно мгновенье.

ЖУРНАЛИСТ: А после этого спросил?

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Нет, да и не мог спросить. Так как я мог вызвать его подозрение.

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Сын Азакова был малолетним ребенком, это подействовало на меня. В этот момент я был очень взволнован. Это убийство было заказано Ровшаном Джавадовым.

До этого времени я не использовал автоматическое оружие, не стрелял из него. Стрелял из ружья. Я взвел курок, но забыл нажать на спусковой крючок. Одно мгновенье я не знал что делать. Затем, словно проснувшись, нажал на спусковой крючок.

ВЕДУЩИЙ: 5 октября 1992 года Алиюсиф Тахиров, Даянет Керимов и Айдын Джафаров, обманув испытанными методами жителя Сумгайыта Тариэля Алиева, сели в его автомобиль около рынка. Жаждущие крови убийцы даже после того, как ограбили Тариэля Алиева и забрали у него машину, не оставили его в покое, силой привезли на кладбище в поселке Джорат. Огонь, открытый ночью из пистолета марки “Беретта”, “встревожил” покоившиеся на кладбище человеческие души.

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Алиюсиф, с которым я познакомился, сказал, что один человек, армянин по национальности, изменил свои имя и фамилию, и живет в Сумгайыте. Он указал мне дом этого человека, дал номер его машины и поручил проследить, чем тот занимается. Я несколько раз видел Тариэля в поселке Джорат с женщиной по имени Марьям, педиатром, он приходил к ней. Я спросил у Марьям, она ответила, что, мол, да, мать Тариэля шушинская армянка, жена тоже армянка. Я попечительствую им. В то время у власти находился Народный Фронт, Марьям работала врачом в воинской части номер 709, в батальоне Сурета Гусейнова. Марьям часто ездила в прифронтовые районы и обеспечивала неприкосновенность Тариэля.

Был такой парень по имени Фикрет, который тоже знал Тариэля. Фикрет работал вместе с Тариэлем в Хырдалане. У него была точная информация. Происшествие случилось недалеко от кладбища в Джорате. Для того, чтобы произвести определенное впечатление, они беседовали со мной, предлагали деньги.

ЖУРНАЛИСТ: Кто беседовал?

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Фикрет. Я недостаточно хорошо знал дороги. Они оставили меня рядом с машиной у дороги.

ЖУРНАЛИСТ: А разве в процессе разговора вы не поняли, что это не армянин, а азербайджанец?

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Когда его везли на машине, ему завязали глаза, его голова была опущена. Потом ему угрожали оружием, чтобы он молчал. Его привезли к джоратским дачам. Уже стемнело, около 9.00 часов я услышал выстрелы. Его застрелил Алиюсиф. Его сбросили в канаву вдоль дороги и закопали.

ВЕДУЩИЙ: Бандиты, остававшиеся безнаказанными после совершенных кровавых преступлений, день ото дня становились все более необузданными. Рассчитывая на покровительство братьев Джавадовых, банда уже ни с кем не считалась, сеяла в республике панику, открыто говорила со всеми языком угроз.

О том, что в конце 1992 года Ровшан Джавадов совершил нападение на Министерство внутренних дел, стрелял из пистолета в Низами Мусаева, разгромил кабинет Искендера Гамидова, в то время было известно всей республике. Хотя в то время большинство сотрудников в Министерстве внутренних дел бежали и скрылись, нашлись и такие, что рекомендовали Джавадовым знать меру. Заместитель начальника Управления по борьбе с бандитизмом и терроризмом Министерства внутренних дел Алекпер Аскеров назвал действия Джавадовых наглостью и предупредил, что они должны будут ответить по закону. В тот же день бандиты подписали Алекперу Аскерову смертный приговор.

ТАХИР КЯЗЫМОВ: Ровшан Джавадов оскорбил работавшего в период власти партии Народный фронт–Мусават министром внутренних дел Искендера Гамидова в его кабинете и расстрелял находившееся в комнате чучело “Серого волка”. На следствии мы расследовали эти вопросы. Выяснилось, что 22 декабря братья Махир и Ровшан Джавадовы действительно находились в Министерстве внутренних дел. Причиной послужило то, что близкий Искендеру Гамидову Алекпер Аскеров, работавший заместителем начальника Управления по борьбе с бандитизмом и терроризмом, 17 декабря по указанию Искендера Гамидова, доставил в Управление некого Рамиза Джалилова (в настоящее время он находится под арестом) и держал его там в течение четырех дней. Возмущенные этим братья Ровшан и Махир Джавадовы заявили, мол, по какому праву вы задержали и доставили сюда нашего человека. Братья Джавадовы, взяв с собой Рамиза Джалилова, вошли к министру внутренних дел. В приемной министра Ровшан Джавадов ранил из пистолета начальника Управления по борьбе с бандитизмом и терроризмом Низами Мусаева, при членах коллегии обругал и оскорбил Искендера Гамидова и заявил, что перед ними не устоит никто. Они же должны быть и одними из гарантов охраны общественного порядка, защиты государственности в республике. Перед братьями Джавадовыми даже министр не имел права голоса.

Единственным человеком, возразившим там Ровшану Джавадову, был Алекпер Аскеров. Поэтому братья решили убрать Алекпера Аскерова. Это было 22 декабря.

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Кто-то из ребят сказал, что Ровшан срочно вызывает тебя. Мехмана я помню, он был нашим другом, культурным парнем. Я пошел туда, чтобы помочь им. То есть Искендер направит людей против Ровшана, произойдет перестрелка, а я помогу им. Когда вошел, увидел, что они еще говорят, меня никто не замечает.

У меня был автомат, который дал мне Ровшан. Я забрал из дома оружие и вернулся. Вижу, Ровшан говорит сам с собой, мол, есть тут один Алекпер, строит из себя атамана, Искендер рассчитывает на него. Его надо убрать. Я предложил не убивать его, а доставить сюда. Между нами произошел такой разговор. Я вообще старался не говорить неправды. Пусть будет истина. Правда, это незначительный факт, я столько всего натворил. Я сказал об этом. Я сказал ему, мол, коль скоро так, то дай нам ориентиры. Где нам его найти. Несколько дней я следил за входом в Управление по борьбе с бандитизмом и терроризмом. Я не знал его машину. Там неудобное место, надо войти внутрь. Он сказал мне: через два дня придешь в министерство, я зайду к Искендеру, там же и покажу его тебе. Я пошел, он показал мне его. Алекпер был в белом плаще. Все стало ясно. Затем я вновь зашел к нему и сказал, мол, я узнал его, но где нам его найти? Так как без помощи это невозможно. Мы не можем застрелить его по дороге. Это был бы неосторожный поступок. Я никогда не поступал неосторожно. Решил, что можно поймать его в подъезде. Но посмотрим, может быть не сегодня, а завтра.

Я еще раз предложил ему доставить его, мол, дай ему пару пощечин, обругай, покажи ему свою силу. А затем отпусти, пусть уходит. Он и без того со страху будет молчать. Поймет, что возражать тебе не стоит. Мы посоветовались с ним по этому поводу. Он сказал: нет, его необходимо убрать.

ВЕДУЩИЙ: Только что наступил 1993 год. Еще продолжались новогодние торжества. Алекпер Аскеров спешил домой к новогоднему столу. Он не знал, что дом номер 32 в 8-м микрорайоне, где он жил, окружен бандитами. Алиюсиф Тахиров, Даянет Керимов, Гасан Мустафаев, Айдын Джафаров, Солтан Салимов и Яшар Мамедов ждали его. как палачи.

Когда Алекпер Аскеров хотел войти в дом, члены банды, угрожая ему оружием, повели во двор находящейся по соседству школы номер 135. Спустя некоторое время ночную тишину нарушила автоматная очередь. Жители города, привыкшие в те дни к таким звукам, не придали этому особого значения.

СОЛТАН САЛИМОВ: Мы повели его туда, где густо росли деревья. Мне сказали: ты жди. Я стал ждать. Я не видел, куда они пошли. Спустя несколько часов они вернулись и сказали, что уходим, и мы ушли. Прошло несколько дней, и они вновь сказали, что идем. У Алиюсифа была черная “Волга”, ее водил я. Мы поехали туда. Когда мы проехали дорогу, разделяющую седьмой и восьмой микрорайоны, было темно, около 10.00 часов. Это было в январе. Алиюсиф, Гасан и Айдын ехали впереди, мы с Даянатом – позади. Я увидел, как они встретились с какими-то людьми в военной форме. Мы догнали их, но Фикрет поручил мне сидеть в машине. Я остался в машине, слушал магнитофон и уснул.

Не помню точно, сколько времени прошло, когда я проснулся, увидел, что в стекло стучатся, мол, поехали. В машину сели Гасан, Алиюсиф, Даянет и Айдын. Айдын – это двоюродный брат моего двоюродного брата. Мы приехали домой. Войдя в дом, они достали пистолет. Затем он сказал мне, мол, вы с Гасаном уезжайте домой. И дал мне немного денег. Гасан уехал в поселок Разина, а я – домой, в Ясамал.

ЖУРНАЛИСТ: Ты не знал, что они убили человека? Где достали этот пистолет? Ведь его не так легко достать.

СОЛТАН САЛИМОВ: Знаете, он был суровым человеком, не любил расспросы. Он бы все равно мне не ответил.

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Я принимал участие в убийстве Алекпера. После его убийства Фикрет выдумал, что, мол, мы убили не того человека. Остался главный армянин, и это, якобы, Алекпер. Надо довести это дело до конца. Когда убили Алекпера, Солтан остался в машине. Фикрет, Даянет, я и Айдын находились там. Эльчин Амирасланов знал об этом.

ЖУРНАЛИСТ: Ну, хорошо, кто же застрелил Алекпера?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Алекпера застрелил Фикрет. Мы глубоко верили этим людям. Совершая все это, мы думали, что наше дело правое.

ЖУРНАЛИСТ: О чем же ты думаешь сейчас? Преступление совершено, столько людей убито, столько крови напрасно пролилось. Можешь ли ты сейчас отличить добро от зла, и сделал ли вывод?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Сделал, но вернуть этих людей к жизни…

ЖУРНАЛИСТ: Какой же вывод ты сделал?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Вывод заключается в том, что мы были марионеткой в чьих-то руках. То есть в руках Фикрета. Он возглавлял охрану Ровшана Джавадова.

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Мы пошли, я и Даянет вошли в подъезд и задержали его. Оружие находилось у Даянета. Он стал сопротивляться. Я сказал: Алекпер, прекрати и успокойся. Если бы он крикнул, то услышали бы. Мы повели его на стадион. Даянет застрелил его, но стрелял несколько дольше положенного. На следующий день пошел снег. Мы приехали туда на машине марки “УАЗ”. Погода была спокойной, там нас ничего не вспугнуло.

ВЕДУЩИЙ: Гибель Алекпера Аскерова стала причиной большой обеспокоенности, тревоги в республике. Тогдашние руководители правоохранительных органов, по сути, прекрасно знавшие, кем было спланировано это убийство, молчали, пытаясь пустить народу пыль в глаза, объявили, что тот, кто сможет описать приметы убийц, получит крупное вознаграждение. При этом они, можно сказать, ежедневно встречались с убийцами.

9 января был первый четверг (джума ахшамы) Алекпера Аскерова. В этот день убийца Алекпера Алиюсиф Тахиров справлял себе свадьбу. Многие руководители Министерства внутренних дел, покинув джума ахшамы своего покойного соратника, явились на свадьбу его убийцы. Только что, якобы, скорбящие так называемые друзья во всю плясали на свадьбе убийцы.

РАМИЛЬ УСУБОВ: В то время произошло событие, аналога которому до сих пор не было в истории Азербайджана. В декабре группа сотрудников Отдела полиции особого назначения во главе с Ровшаном Джавадовым совершила нападение на Министерство внутренних дел. Министром внутренних дел в то время был Искендер Гамидов. Они окружили Министерство, затем вошли туда, открыли огонь в приемной министра, ранили находившегося там сотрудника. После этого они фактически взяли Искендера Гамидова в плен. Во главе с Ровшаном Джавадовым они диктовали свою волю министру внутренних дел.

Следовало ждать, что нападение одной из структур Министерства внутренних дел на своего министра будет расследовано тогдашней властью, совершенным ими действиям будет дана политическая и правовая оценка. Однако, как вам известно, тогдашняя власть – Народный фронт Азербайджана-Мусават не дала оценки этому крупному, тяжкому преступлению. То есть этому происшествию не было дано ни правовой, ни политической оценки.

Прошло три месяца, и совершивший это тяжкое преступление, возглавивший его Ровшан Джавадов был назначен тогдашним президентом Азербайджанской Республики на более высокую должность, на пост заместителя министра. Это назначение, несомненно, способствовало тому, что Ровшан Джавадов и находившиеся в его окружении люди в дальнейшем совершили еще более тяжкие преступления.

Я считаю, что если бы люди, находившиеся в то время у власти в Азербайджане, дали этому вопросу правовую, политическую оценку, осудили действия Ровшана Джавадова и наказали его за эти действия, подобные события в будущем, несомненно, были бы предотвращены.

ВЕДУЩИЙ: Произвол ОПОН чуть ли не превратился в обыденную норму. Они, как непредотвратимая кровавая сила, угрожали всем. Большинство тогдашних силовых центров оставалось совершенно безразличным ко всему происходящему, словно им не оставалось ничего другого, как потакать этому бандитскому отряду, считаться с ним. А это разрушало и расчленяло государство изнутри.

Еще больше одичав от безнаказанности, бандитский отряд стал совершать уже политический террор, государственные преступления. А это означало, что с новыми трагедиями столкнулись уже не только отдельные лица, но и наше независимое государство. В последнее время отдельные органы печати часто приводят в материалах, подготовленных с судебных разбирательств этих известных преступлений, такой довод, что, якобы, большинство жертв – это люди, убитые за принадлежность к армянскими корням, за национальную измену. Это необоснованный довод. Так как, если вы обратили внимание, Алиюсиф Тахиров, строго поручивший своим друзьям-бандитам убрать Алекпера Аскерова, обосновал этот заказ тем, что, мол, в прошлый раз мы ошиблись и напрасно убили Азакова. Он не был армянином. Армянская кровь течет в Алекпере Аскерове, который продал Шушу. Отсюда становится ясно, что убийцы знали о том, что напрасно проливают кровь. Просто они совершили столько преступлений, что назад пути уже не было. А сегодня они хотят своим лжепатриотизмом снискать гуманность суда.

Братья Джавадовы претендовали уже на политическую власть. Однако они хорошо понимали, что очень далеки от политической идеи и поддержки народа, поэтому решили реализовать свое стремление только военным путем. Всех, кто мешал им на этом пути, ждала горькая участь.

Опоновцам не удалось превратить Бакинское Высшее Военно-морское Училище в один из своих резервных опорных пунктов. Так как начальник училища первый контр-адмирал независимого Азербайджана Эдуард Гусейнов был профессиональным военным, пламенным патриотом.

Он всегда был выше мелких, низких стремлений братьев Джавадовых, с офицерской решимостью давал отпор таким бредовым амбициям.

Видя настойчивость контр-адмирала, убийцы прибегли к хитрости. Они потребовали разместить на территории Высшего Морского Училища лачинских беженцев. Конечно же, беженцы – это был повод. Под видом беженцев там должна была быть размещена диверсионная группа омоновцев. Хорошо зная об этом, Эдуард Гусейнов отклонил и это предложение, заявив, что размещение гражданских лиц для постоянного проживания в военном объекте невозможно.

В таком случае убийцы решили убрать контр-адмирала. 26 апреля 1993 года, около 19 часов, члены бандитского отряда Алиюсиф Тахиров, Даянет Керимов, Солтан Салимов и Гасан Мустафаев предприняли охоту на человека на улице Нахимова.

Квартира контр-адмирала Гусейнова была расположена напротив находившегося под его началом Бакинского Высшего морского училища. По дороге домой ему надо было пересечь только эту улицу. Но в тот день он, хотя и пересек улицу, домой не пришел.

СОЛТАН САЛИМОВ: Меня вновь, как и в прошлый раз повезли на “девятке” на эту территорию. За рулем опять находился я. Я остановил машину в одном из дворов. Дело было вечером, около 18-19 часов. Мне сказали: жди здесь. Не прошло и часа. Мы были вместе – Даянет, Фикрет, Гасан и я. Пришли, сели в машину и сказали: поехали. Мне приказали ехать быстрее. Я ответил: не могу быстрее, светофоры мешают. Он возмутился и сказал: выходи, я сам поведу. Он сам сел за руль, и мы приехали в город.

ЖУРНАЛИСТ: Ты не узнал, что они натворили?

СОЛТАН САЛИМОВ: Нет, не узнал. Впоследствии Гасан рассказал мне, что произошло то-то и то-то. Да и то говорил со страхом. Фикрет поручил всем не говорить мне. Они боялись Фикрета, поэтому ничего не хотели мне говорить. Гасан сообщил мне, что они убили его в подъезде на втором этаже.

ЖУРНАЛИСТ: Спустя сколько дней после происшествия он сообщил тебе об этом?

СОЛТАН САЛИМОВ: Спустя три-четыре дня.

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Он вышел из пропускного пункта морского училища. Направился домой.

ЖУРНАЛИСТ: Кто застрелил его?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Фикрет.

ЖУРНАЛИСТ: С кем вы пошли туда? Перечисли.

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Фикрет, Даянет, я, Солтан и еще один русский по имени Яшка.

ЖУРНАЛИСТ: Вы знали зачем идете?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Да, знали.

ЖУРНАЛИСТ: А зачем шли?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Нам объяснили так, что Эдуард Гусейнов – агент русских, он мешает нам, передает информацию русским, поэтому его необходимо убрать.

ЖУРНАЛИСТ: А Солтан говорит, что не знал, что они хотят кого-то убить, он просто выполнял роль водителя. Разве можно поверить в то, что вы находились в одной машине, а Солтан не знал об этом?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Солтан тоже знал. Я знал Алиюсифа как Фикрета. Алиюсиф сказал, что это очень опасный человек. К тому же метис.

ЖУРНАЛИСТ: Кто застрелил его?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Я с Фикретом.

ЖУРНАЛИСТ: Причины всех смертей, заказов где-то в определенном смысле должны быть полностью раскрыты. Какая причина способствовала убийству контр-адмирала Эдуарда Гусейнова? Кто, почему заказал убийство первого контр-адмирала Азербайджана? Я ознакомился с ходом следствия, причины убийства неизвестны.

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Я пошел к нему и застал его в мрачном расположении духа. Он сказал: Фикрет, нам не дают возможность изготовить это оружие. Необходимо срочно убрать начальника училища. Я и сам понимал, что не могу отказаться. Для меня нет ничего проще, чем убить человека.

Он сказал, что это находится в несложном месте. Назвал место, которое я знал. Он сказал, что у начальника красивые звезды, отличаются от других. Я мог отличить рядового, капитана, лейтенанта. Мне не так трудно было отличить от них контр-адмирала. Он сказал: это непременно надо сделать, сможешь? Я ответил: Ровшан, тебе известно, что мы всегда выполняли такую работу. Обещать легко, а вот выполнить трудно. Он сказал: это надо сделать во что бы то ни стало, причем, как можно скорее.

Хотя он и сказал “быстрее”, мне надо было поехать туда, разузнать, когда он выходит из училища. Но все это получилось довольно легко. Я поехал в сторону микрорайона и оставил машину там. Сел в “маршрутку” и доехал до этого места. Училище имеет один главный выход. Я стал прохаживаться там. Рядом остановка. Смотрю, вышел из ворот, рядом был еще кто-то. Он попрощался с ним, и они расстались. Вижу, тот самый человек. Я сообщил Ровшану, что видел этого человека, он вышел из училища и вошел в соседнее здание. Это он?

Он ответил: я сообщу тебе. Прошло несколько дней, и он сказал мне, что это тот самый человек. Живет поблизости в генеральском доме.

Затем для того, чтобы ускорить дело, я поехал в это самое время туда и действительно увидел, как он вышел из училища. За полчаса до его выхода я поручил Гасану и Даянету войти в подъезд. Нам был передан новенький пистолет “Бретта”.

ЖУРНАЛИСТ: Кто его застрелил?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Гасан. Если Гасан утверждает, что застрелил я, то это неправда. Они произвели один выстрел и ушли.

ЖУРНАЛИСТ: Выходит так, что они приписывают тебе и совершенное ими убийство?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Инициатором всех этих преступлений являюсь я. Без моего поручения они не убили бы.

ВЕДУЩИЙ: Известные июньские события 1993 года, непрочность власти НФА-Мусават, раздувание фактора Сурета Гусейнова привели бандитов к такому выводу, что Рагим Газиев вновь может занять высокий пост. 28 июня Эльчин Амирасланов, Алиюсиф, Шамси, Гасан, Яшар и Даянет чуть ли не с арсеналом оружия целой армии окружили здание, в котором он жил. В этом теракте Рагима Газиева спасло то, что один из его телохранителей был знаком с бандитами. Точнее, Шамси Абдуллаев дважды открыл огонь из гранатомета, но умышленно промахнулся. Так как точный выстрел привел бы к гибели не только Рагима Газиева, но и находившихся рядом с ним 6-7 человек.

СОЛТАН САЛИМОВ: Против Рагима Газиева тоже был совершен террористический акт. Весь азербайджанский народ знает, кто такой Рагим Газиев. Правда, на сей раз не получилось. Не знаю, по какой причине.

ЖУРНАЛИСТ: Ты тоже участвовал в совершении террора против Рагима Газиева?

СОЛТАН САЛИМОВ: Нет, меня там не было. Я однажды ходил до этого вместе с Алиюсифом. Мы остановили машину во дворе. Их квартира находилась в здании напротив бывшего издательства “Коммунист”. Я остался во дворе. Алиюсиф осмотрел крышу здания и вернулся. Спустя несколько дней после этого я услышал, что случилось такой происшествие. Он сказал мне, что омоновец из зоны боевых действий – гранатометчик. Он не попал в цель. Он сказал, что не знает, намеренно тот сделал это или действительно промахнулся. До сих пор не могу понять.

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ (заключенный): Я хотел убить Рагима Газиева. Я видел его по телевизору. Он говорил, что если возьмут Шушу, я пущу себе пулю в лоб. Не пустил. В народе говорили, что именно Рагим Газиев продал землю. Эльчин тоже говорил мне об этом. И я поверил. Все говорили, что Рагим Газиев – враг нашего народа.

ВЕДУЩИЙ: Абдуллаев Шамси Вахид оглу родился в 1971 году в городе Газах. Имеет среднее образование, холост. До ареста жил в Газахском районе на улице Самеда Вургуна.

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Мне сказали, что его надо убрать, и я согласился. Если он предал наш народ, я убью его.

ЖУРНАЛИСТ: Кто сказал, что надо убрать?

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Эльчин. Мы подъехали к этому дому. Он сказал, что надо убить его выстрелом из гранатомета. А до этого нас забрали на полигон. Там были и Эльчин, Фикрет, я, Ровшан Джавадов. Мы стреляли из гранатомета. Я ни разу не промахнулся. Я стрелял и стоя, и лежа. Они обдумали и рассчитали все без моего ведома. Я не знал, для чего меня заставляют стрелять из гранатомета.

ЖУРНАЛИСТ: Они проверяли, как ты стреляешь?

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Да, но я не знал об этом. Там стреляли и другие. Но они выбрали меня. Когда по возвращении в Баку меня посвятили в суть дела, я сказал: Эльчин, если его надо убрать, я убью его из пистолета, автомата. Вокруг него много людей. Нет необходимости убивать всех. Почему мы должны уничтожить стольких людей из-за одного человека? Если так, то я могу убрать его и одной пулей. Они не согласились. Я подумал: здесь что-то не так. Мне дали два гранатомета: один – противотанковый, другой – осколочный. Я поднялся на крышу здания. Я не стал стрелять осколочным снарядом. Подумал о том, что если выстрелю этим снарядом, то погибнут и находящиеся рядом с Рагимом Газиевым 7-8 ни в чем неповинных телохранителей. А не буду стрелять, так это плохо кончится для меня. Я умышленно промахнулся. Было темно, поэтому они не увидели, погибли те или остались живы. Мы уехали. Я подумал задним числом, что надо было убить. Несколько человек не сделали бы счастливым наш народ. Раз уж Рагим Газиев - изменник родины…

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Рагим Газиев – враг нашей родины. Его надо уничтожить. Он сказал, что, возможно, его назначат военным министром.

ЖУРНАЛИСТ: Вы хотели убрать Рагима Газиева потому, что его могли назначить военным министром?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: В то время Рагим Газиев не был военным министром, он был депутатом. Ровшан говорил, что его могут назначить военным министром.

ЖУРНАЛИСТ: Сколько раз вы следили за домом Рагима Газиева?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Несколько раз.

ЖУРНАЛИСТ: В последний раз вас было достаточно много с целым арсеналом оружия.

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Знаете, убить одного человека в Ясамале не так сложно. Но у Рагима Газиева было много телохранителей. Эльчин и его люди сказали, что их необходимо убрать. Я ответил, что это нетрудно. Раз уж я наблюдал с крыши дома за играющими в нарды. Затем мы посоветовались, и я предложил подбить из гранатомета его машину. К тому же этот человек приезжает домой поздно.

У нас и рация была. Мы вместе с Шамси несколько раз поднимались на крышу. Ждали, он не пришел. Мы решили, что он поменял квартиру. Потом узнали, что уехал в какой-то район, скоро приедет. Мне обещали сообщить, когда он приедет. И сообщили. Было 12.00 часов ночи. И погода была спокойная. Эльчин и его окружение торопили нас.

Наверное, мы ждали, пока станет прохладнее, чтобы во дворе не было детворы. Но, с другой стороны, Эльчин торопил нас. Сказал точное время, когда приедет Рагим Газиев. Приехал, Шамси выстрелил. Сейчас он говорит, что стрелял немного в сторону, врет, он просто боялся, потому промахнулся. А я смотрел. Мне было очень интересно, как стреляет гранатомет. Шамси выстрелил, взорвалось. Говорю, Шамси, кюль сенин башына, неправильно выстрелил. Так я сказал ему. Правда, он из тех, кто умеет стрелять и хорошо, но было темно.

У нас был и автомат, После того, как Шамси выстрелил, я взял автомат подмышку, и мы убежали.

ВЕДУЩИЙ: Какой бы напряженной подготовки ни требовали политические убийства, члены банды, выполняя эти заказы, приканчивали и тех, с кем имели личные интриги. Их нисколько не волновала жизнь людей, трагедии их семей. Как сосущие кровь вампиры, они привыкли губить души.

Акиф Магеррамов работал заведующим мебельным магазином в поселке 8-й Километр. Был в тесных отношениях с братьями Джавадовыми. Так как его коллега Айдын Ширинов был близким родственником Джавадовых. На семейных торжествах Акиф Магеррамов всегда был вместе с этой семьей.

15 июля 1993 года Акиф Магеррамов пропал по дороге, когда ехал в Губу навестить больную мать. Оказывается, отряд киллеров дожидался его в засаде неподалеку от поселка Тагиева.

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Приехали в Баку, в гостинице Эльчин говорит, - идем сообщим, что мы приехали.

ЖУРНАЛИСТ: В какой гостинице?

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: В гостинице “Южная”. Я не очень хорошо знаю Баку, был здесь всего 5-6 раз. Эльчин сказал, что здесь есть армяне, мы должны сами поймать их, расправиться. Я ответил, –есть!. Если ты говоришь – я готов.

Однажды он пришел и говорит, что есть один армянин, нужно срочно поймать его. Поехали, меня по дороге высадили. В двух машинах нас было 5-6 человек. Эльчин обвел меня вокруг пальца, я ничего не понял.

ЖУРНАЛИСТ: Эльчин настолько вошел в ваше доверие, что кого называл армянином – вы тут же его убивали?

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Потому что Эльчин много сделал для меня.

ЖУРНАЛИСТ: Почему вы по велению Эльчина убили Акифа Магеррамова, не зная, армянин он или нет? Разве это человечно? Это происходит в то время, когда наши земли оккупированы, мы воюем с армянами. Вместо того, чтобы воевать с армянами на фронте, вы здесь по чьей-то указке убиваете незнакомых людей.

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Да, я убил. Извините, прошу прощения. Не подумал, что Эльчин может говорить мне неправду.

ЖУРНАЛИСТ: Где вы задержали Акифа Магеррамова?

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Было две машины. Его задержал Эльчин и другие. Я сидел в другой машине. Меня отвезли в Сумгайыт и держали в машине у какого-то здания. Сказали, чтобы стоял здесь, они заедут за мной. Затем уехали.

ЖУРНАЛИСТ: А где вы убили Акифа?

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Через два часа приехал Фикрет, забрали меня и мы вернулись. У гаража остановились…

ЖУРНАЛИСТ: А чей это был гараж?

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Не знаю. Эльчин сказал мне в машине, чтобы я пошел в гараж и посмотрел, убили армянина или нет? Я спросил – это армянин? Ответил – да. Если не убили, то, наверное ,испугались, молодые еще, убей ты. Я пошел в гараж. Вижу, не убили, держат в руках пистолет.

ЖУРНАЛИСТ: Кто был с пистолетом в руках?

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Даянет и Гасан. Точно не знаю, у кого был пистолет. Ему завязали глаза, Хотел вынуть пистолет, вижу, в руках есть наготове. Взял и выстрелил.

ЖУРНАЛИСТ: Вы говорили с ним до того, как убить? Поговорил бы и узнал, что он не армянин, мусульманин. Человека ведь убиваешь…

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Только заметил, как он побледнел. Подумал, что испугался.

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Передал ребятам наш разговор. Потому что я везде был впереди. Но и ребята замечали, что у нас были тайные разговоры. Вначале знали мы двое, потом говорил ребятам. Ровшан тоже всегда говорил ребятам, что мы победим. То есть, все, что говорит вам Фикрет – правда. Гасан был младше меня. Я всегда старался помогать ему. Как отец, как старший брат. Он не мог ослушаться меня. Даянет мог ослушаться. При первом убийстве с ним было легко. Потом, вижу, он может и нашалить, и наврать. А еще он вороватый. Вдруг смотришь, стоит он рядом, и платок пропал. Опасный человек.

По поручению Ровшана мы должны были убить Рагима Газиева. Ровшан сказал, что надо найти хорошую машину. Выйдите на трассу, найдите быструю машину. Хорошо, если будет 099. Мы вышли немного в сторону от Насосной, на двустороннюю дорогу. А там на большой скорости машину вел Акиф, остановили. Он был один в машине. Люди Эльчина были в военной форме. Представились дорожной полицией, мол, ты нарушил правила.

ЖУРНАЛИСТ: Какой Эльчин?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Эльчин Амирасланов.

ЖУРНАЛИСТ: Акиф подумал, что его задержала дорожная полиция, так?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Потом его привезли в Джорат. Эльчин сказал, что его надо убить. Я не собирался его убивать. Думал, спрячем где-нибудь до окончания дела. Нам была нужна лишь его машина.

Чтобы, когда появится Рагим Газиев, быстро открыть огонь и скрыться. А если нападут на след машины, пусть нападут. Машину бросим где-нибудь. Акифа привезем в город с завязанными глазами и отпустим. Но так не получилось. Пришлось убить его. Не знаю, Эльчин сделал это для того, чтобы перед нами показать себя, или нет. Затем, Шамси правильно рассказал, - взяли оружие у Гасана и 5-6 раз выстрелили в Акифа.

ЖУРНАЛИСТ: Меня интересуют причины этого. Чтобы узнать причину. отец Акифа пошел даже к Махиру. Говорит, Махир, убили твоего друга, брата, почему же ты ничего не делаешь? Как по-твоему, почему такие близкие люди превратились в убийц друг друга?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Такой разговор был. Когда мы задержали Акифа, то спросили его, где он работает? Он ответил, что работает заведующим мебельным магазином, знает Ровшана. Не знаю, зачем он сказал это. Наверное, думал, что мы из ОМОНа. Может быть, поэтому так сказал. Вот это и послужило причиной. Ровшан сказал, чтобы машина была марки 099. Разговор был между мной и Ровшаном. Не могу сказать, может, был там еще кто-то – Эльчин или кто... Не помню.

ЖУРНАЛИСТ: Он говорил вам, что надо убить Акифа?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Знаете, нам нужна была машина. Затем все обернулось так.

ЖУРНАЛИСТ: Акиф Магеррамов не был политиком. Он был простым торговым работником. Работал заведующим мебельным магазином в поселке 8-й Километр. Но судьба распорядилась так, что сложилось деловое единство с теми, кто торговал политикой. И он стал жертвой этого.

ГУСЕЙН МАГЕРРАМОВ: Они вместе работали. Поэтому ему пришлось участвовать в их делах.

ЖУРНАЛИСТ: С кем он работал?

ГУСЕЙН МАГЕРРАМОВ: С Джавадовыми. Откуда знать, что конец будет таким. После того, как министром торговли стал Айдын Ширинов, он сказал, что мы – братья, будем вместе работать. Не знаю, какой разговор был между ними, 25-го числа он перевел магазин на хозрасчет. Через 15-17 дней после этого мой сын пропал… Никто другой не мог его тронуть.

ЖУРНАЛИСТ: Как вы нашли его труп, как выявили убийц?

ГУСЕЙН МАГЕРРАМОВ: В феврале 1995 года мне позвонили из Сумгайыта и сказали, что нашелся двигатель от машины моего сына. Я отправился ночью. В Сумгайыте пошел на прием к начальнику Уголовного розыска. Он подтвердил, что нашелся двигатель от машины сына. Я поблагодарил его за это. Он сказал, что двигатель найден в машине одного омоновца по имени Даянет из села Джорат. А как нашли, стало известно в суде. якобы Даянат повез убивать младшую золовку своей свекрови.

Словом, не знаю, пришел человек или нет. Ночью женщина подумала, что он все равно придет и убьет и меня, и детей. Позвонила в полицию и сказала, что на берегу моря никого не убивали, а лишь закопали оружие. Там начали искать оружие. Затем она назвала имя Даянета. Пошли в гараж Даянета, видят там 5-6 машин. В прокуратуре Сумгайыта работает некто по имени Эльхан Абдуллаев. Он пришел и осмотрел двигатели всех машин. Видит, что у "жигулей" ” марки 08 двигатель машины 099. Звонит в Управление Государственной дорожной полиции. Выясняется, что эта машина принадлежит Акифу Гусейн оглу Магеррамову, проживающему в 9 микрорайоне города Баку, и что он сейчас в розыске.

Машину привозят на штрафную площадку. Спрашивают у Даянета, кому принадлежит кузов машины 099, у которой взят двигатель? Отвечает, что кузов приобрел у армян. Его спрашивают – где же сын этого человека? Вначале не признавался. Затем говорит: убили и закопали на берегу моря. Пошли и раскопали. Но это оказался труп Тариэля, который работал на Вазе в Сумгаыйте. Показали мне – мой ли это сын?. Говорю, – нет, это не мой сын. Я своего сына узнаю. Спрашивают, как узнаешь? Говорю, у моего сына не было металлических зубов. Если бы я признал, что это мой сын, то остальные трупы не нашлись бы.

ЖУРНАЛИСТ: Видимо, Даянет перепутал место, где закопали трупы.

ГУСЕЙН МАГЕРРАМОВ: Сказали, что есть еще один. Раскопали и второй. Это тоже не был труп моего сына. Это был труп водителя такси из Гейчая.

Нашли и третий труп. Сказал, - нет и это не мой сын. Трупы опознали и увезли родственники. Пришел домой, позвонили, что нашли еще один труп с вашими приметами. Пошел посмотрел. Вижу – действительно это труп моего сына.

ЖУРНАЛИСТ: Здесь много могил, но это – не кладбище. Кладбище справа, на берегу моря, в поселке Джорат. Здесь же столько безымянных могил неизвестных людей. Сколько невинных людей убито и похоронено здесь без отпевания, без савана и без участия родных. Убийцы всегда дожидались таких ветреных дней, штормов и бурь. Именно в такие дни выходили они охотиться на людей. Расследования показывают, что убийцы заранее выкапывали могилы. Вырытые могилы ждали жертв новых преступлений, новых убийств.

СИЯМЕДДИН АБДУЛЛАЕВ /сотрудник полиции/: Обнаружили четыре трупа. Первый – Алиев Тариэль Гулам оглу, житель города Сумгайыта. Его погребли в нижней части кладбища. На этой же территории похоронили три трупа. Второй - водитель такси марки “ГАЗ-2410” Нуриев Ахсан Агабала оглу. Его убили в феврале 1994 года. Третий труп – Магеррамова Акифа Гусейн оглу. Его Эльчин Амирасланов, Алиюсиф Таиров, Гасан Мустафаев, Шамси Абдуллаев, Ильхам Исмаилов задержали в поселке Насосный и, убив в гараже на своем приусадебном участке, завернули труп в бумагу и закопали здесь. Здесь пески, вокруг нет никаких жилых, застроенных участков. Они заранее вырыли могилу, затем привезли и закопали труп. Почва здесь песчаная и копать легко. Четвертый труп – Баширова Таира Мамедага оглу. Он – родственник жены Даянета Керимова – Самиры. Его убили в результате семейного конфликта и закопали здесь.

ЖУРНАЛИСТ: Здесь закопали, спрятали столько трупов, заранее копали. И никто не видел этого?

СИЯМЕДДИН АБДУЛЛАЕВ: Вообще они привозили и хоронили трупы ночью. Причем, выбирали такое время, когда был ветер, дождь, вокруг никого не было. Чтобы скрыть совершенные преступления.

ЖУРНАЛИСТ: Обращались ли вы в государственные органы после пропажи вашего покойного сына 15 июля 1993 года?

ГУСЕЙН МАГЕРРАМОВ (отец покойного Акифа Магеррамова): Я обращался во все государственные органы. Вместе с сыном мы направились к Махиру Джавадову, он был прокурором. Мой сын не пустил меня войти. А сам он спросил ,Махира, где же тот человек, который был вам как брат? Он ответил, что его убили, повесили камень на шею и бросили в море. Сын вышел и сказал мне: так сказал Махир. Я сказал ему, что хочу зайти к нему. Сын сказал: не надо. Мы пошли к нему, поскольку были близки. Он спросил: ай, киши, ты знаешь, что случилось? Я спросил: что? Он ответил: они как смерч напали на Азербайджан. Они и нас уничтожают. Подождите, может аллах укажет какой-нибудь путь.

ВЕДУЩИЙ: По существу, это место в поселке Джорат хранит тайны многих и многих преступлений и убийств. Отец Акифа Магеррамова Гусейнкиши называл совершенные преступления невиданным варварством.

Состоятельные люди, люди, имеющие деньги, постоянно подвергались давлению со стороны бандитского отряда омоновцев. Уже уверовав в свою полную безнаказанность, убийцы прибегали к самым грязным способам, к самым тяжким преступлениям, ни от чего не отказывались, ничем не гнушались. На базаре номер 1 в Баку работало много родственников членов банды. Они знали о том, что у базаркома Энвера Мамедова много денег, и об этом сообщили Алиюсифу Тахирову. С весны 1992 года бандиты начали за ним слежку и полностью убедились в том, что каждое утро он выходит из своего дома, расположенного на “Гянджлике”, садится в такси и едет на работу. В одно очередное утро Энвер Мамедов вместо такси сел в попутную машину. Он и не мог предположить, что водитель автомашины, с раннего утра стоявшей у его дома, которого он посчитал халтурщиком, - преступник.

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Стало ясно, что Мехмана должны были арестовать. Мехман ушел как герой произведения, его осудили на десять лет. В то время у меня появилось чувство ненависти к Энверу, мне это не понравилось. Будто я внизу пью воду, а Энвер неподалеку еще ниже тоже пьет воду и в то же время задевает меня. Так мне показалось, и мне это не понравилось. Прошли годы, пришла демократия, но в то же время участились случаи хищения людей. В России это происходило чаще, я наблюдал это.

ЖУРНАЛИСТ: Ты думаешь, что все это – плоды демократии?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Нет, не плоды. Но подобные случаи, факты рэкета стали чаще происходить именно с приходом демократии. Нам с Айдыном, со знакомыми людьми, пришла в голову мысль поохотиться за Энвером. Случилось так, что мы его задержали, забрали у него деньги и отпустили. Кажется, мы получили у него более 500 тысяч долларов, точно не помню. Деньги потратили.

ЖУРНАЛИСТ: А почему потом убили?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: После того, как его отпустили, он отправился на свое рабочее место. Это произошло до убийства Афияддина Джалилова. Значит, Ровшан спросил у меня: можно назначить Эминагу базаркомом, чтобы зарабатывать деньги, вообще на базаре можно заработать? Я ответил, что на базаре можно собрать много денег, 100-200 тысяч в месяц. Я сам много занимался торговлей. Я не доверял Эминаге. Ровшан знал, что Эминага - мой родственник. Я сказал: если завтра что-то случится, не говори, что он, мол, мой родственник. Он сказал, что общается с Расулом Гулиевым. Я и сам несколько раз видел Ровшана с Расулом Гулиевым в поселке Монтина – там есть красивое здание, - в сауне. Он сказал, что Расул назначит Эминагу базаркомом, но Энвера нужно будет снять. Я сказал, если это в руках Расула Гулиева, то пусть сделает это.

Не знаю, возможно, кто-то управлял нами. Когда Ровшан сказал, что Эминагу надо назначить базаркомом, у нас хорошие отношения с Расулом, мы это сделаем, - я действительно поверил в это. Он сказал: давай его уберем, и на этом все. Правда, это мне было по душе, ибо Энвер мучил нас. Безусловно, и в этом деле у нас был опыт.

ЖУРНАЛИСТ: Получается так, что и убийство Энвера Мамедова заказал Ровшан?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Это факт, теперь какие вы сделаете выводы, - делайте. Я говорю, что это так.

Ровшан еще раз подтвердил, что они могут назначить Эминагу. Я ответил: не обещаю, это касается вас. Эминага хорошо знает базар, его можно назначить базаркомом. Но если завтра в расчетах будут допущены какие-то нарушения, то это меня не касается. Через некоторое время возникла мысль о необходимости убить Энвера и назначить того базаркомом. На следующий день после убийства Энвера я услышал. как Ровшан разговаривает с Расулом Гулиевым. Помню тот телефонный разговор. Он сказал: Расул Байрамович, я поздравляю тебя, Энвера уже нет. Я услышал эти слова. Увидел, что настроение у него хорошее, и ушел.

ЖУРНАЛИСТ: Ты говоришь, что ты участвовал в убийстве и Эдуарда Гусейнова, а также других только потому, что они якобы армянского происхождения, наносят вред национальным интересам Азербайджана и др. Убитый тобой Энвер Мамедов был истинным азербайджанцем, а его за что ты убил?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Значит так: когда-то был арестован родной брат Фикрета. У зятя Фикрета – Эминаги произошел на базаре спор с Энвером, они враждовали. И Фикрет сказал: это вас не касается, я сам решу этот вопрос, помогите мне убить его.

Тогда был такой момент, - это подтвердит и Даянет, - просто мы не могли уклониться. Он заставил меня убить Энвера, у меня не было другого выхода. Если бы я его не убил, то Фикрет убил бы меня. Вместо того, чтобы убить самому, он дал автомат мне. Сначала он дал мне гранату и пистолет с тем, чтобы когда он будет убивать Энвера, я бросил гранату куда-то и тем самым как бы отвлек внимание. А затем почему-то отобрал у меня пистолет и гранату. У меня не было никакой вражды с Энвером.

Минут 20 я сидел на крыше и ждал, когда он выйдет из кабинета. Я хотел переждать. Так как не хотел идти на это дело. Фикрет выругался в мой адрес и, направив на меня гранату, сказал: кажется, время твоей смерти давно настало. Он насильно заставил меня убить Энвера. Я говорю это не ради того, чтобы показать себя хорошим, - если такие люди решили что-то, то они осуществляют это. У меня не было другого выхода, из-за меня они уничтожили бы и мою семью. Все это были дела Фикрета.

ВЕДУЩИЙ: Бандиты часами не сводили глаз с рабочего кабинета Энвера Мамедова. Гасан Мустафаев получил от Алиюсифа Тахирова инструкцию: как только свет в кабинете погаснет, тот должен находиться в полной готовности и при выходе Энвера Мамедова нажать на курок.

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Когда я ждал на крыше, вышел Энвер, и я открыл огонь из автомата. Не всю обойму использовал. Но все равно я это сделал. И говорю это не потому, чтобы сказать, что я его не убивал. Фикрет чувствовал, что я не хочу этого делать. Я сделал это только из страха, чтобы не пострадала моя семья. Фикрет – человек, который обращает внимание на все. Он думал: если я не открою огонь, я могу сказать, что забыл нажать на предохранитель. Теперь я понимаю, что он передал оружие заряженным.

ЖУРНАЛИСТ: А ты ничего не сказал Энверу, он видел тебя или не видел?

ГАСАН МУСТАФАЕВ: Нет. Энвер из своего кабинета вышел и направился в сторону света. Он находился в пяти-шести метрах от меня.

ВЕДУЩИЙ: Когда Гасан нажал на курок автомата, то на соседней улице была взорвана граната. Это было очередной уловкой бандитов для того, чтобы отвлечь внимание окружающих. Бандитским отрядом уже было учинено много кровавых преступлений. Многие убийства, грабежи, террористические акты как результат деяний озверевшего отряда киллеров вызывали беспокойство, страх у жителей. Омоновцы в глазах людей были уже не бойцами, а обычными бандитами.

ЗАКИР ГАРАЛОВ: В самый трагический момент современной истории Азербайджана по настойчивому требованию народа к власти пришел выдающийся общественно-политический деятель нашей эпохи господин Гейдар Алиев, он взял на себя миссию - спасти нашу национальную государственность. В нашей республике все хорошо знали, что только гений Гейдара Алиева, его решимость и несгибаемая воля могут спасти страну, вытащить ее из этого затруднительного положения. Немного спустя жизнь доказала, что народ не ошибся в своем выборе.

Это еще раз подтвердили обезвреживание в течение всего лишь нескольких месяцев таких предателей, как Аликрам Гумбатов, Рагим Газиев, опирающихся на военную силу и зарубежных покровителей, а также достигнутые позитивные изменения в экономической и политической областях. Подписанный 20 сентября 1994 года с участием 11 нефтяных компаний из семи стран “Контракт века” продемонстрировал всему миру, что наша национальная независимость необратима. Возрос международный авторитет нашей страны, создался стимул для выхода из социально-экономического кризиса. Все эти достижения не могли не вызвать обеспокоенность деструктивных сил за пределами и внутри страны. Ибо уже стало невозможным, нарушив стабильность, создать в стране хаос, а затем насильственно захватить власть. А черные силы, вынашивающие эти намерения, увидев, что уже раскрылись их до сих пор замаскированные преступные лица, что они полностью разоблачены, становились более оголтелыми, совершали все новые и новые тяжкие преступления.

Более опасными были криминальные силы, которые свили гнездо и сформировались в силовых структурах государства. С этой точки зрения многочисленные преступления, совершенные омоновцами, находящимися в подчинении братьев Джавадовых, чуть ли не сотрясали всю страну. Хочу отметить, что по мере нормализации ситуации и установления стабильности в стране, надежды таких, как Джавадовы, были связаны только с политическим террором и вооруженным государственным переворотом.

ВЕДУЩИЙ: После известных июньских событий 1993 года убийцы были в панике. Так как пришедший по настоянию и требованию народа к власти Гейдар Алиев за короткий срок обезвредил бандитские отряды Рагима Газиева , Аликрама Гумбатова, поставил на место Сурета Гусейнова, который диктовал всей республике свою волю , постепенно были взяты под контроль находившиеся в его подчинении незаконные вооруженные отряды, злостные преступные элементы в отдельных регионах были задержаны и ответили перед законом.

Братья Джавадовы, видевшие все это и зная о том, что однажды им придется держать ответ за содеянные преступления, видели единственный путь - в совершении государственных преступлений, новых террористических актов. Они думали, что подобным путем они захватят политическую власть и их преступные деяния не будут раскрыты.

Азербайджан поднимался шаг за шагом, вновь реорганизовывались полностью обанкротившиеся, разрушенные государственные структуры, экономика, они возрождали свою деятельность. Заключение 20 сентября 1994 года “Контракта века” стало переломным моментом в жизни независимого Азербайджана. Черные силы, серьезно обеспокоенные этим, решили убрать многих политических деятелей, верно служащих государству, тем самым запугать остальных. Они считали возможным, вновь создав в стране хаос, самоуправство, захватить власть.

В сентябре 1994 года, во время визита Гейдара Алиева в Соединенные Штаты Америки, был выбран благоприятный момент и было решено убрать первого заместителя Председателя Верховного Совета республики Афияддина Джалилова, начальника Особого управления Шамси Рагимова. Для реализации своих грязных намерений два бандитских отряда ОПОН по заказу одного и того же центра начали следить за каждым шагом государственных деятелей и установили за ними слежку.

РАМИЛЬ УСУБОВ: Абсолютно очевидно то, что 25 сентября 1995 года Ровшан Джавадов приглашает Эльчина Амирасланова в свой кабинет и заявляет ему, что Афияддин Джалилов должен быть устранен. А затем приглашает Алиюсифа Тахирова, которому также дает это поручение. 27-го того же месяца в Сумгайыте на даче Алиюсифа разрабатывается план убийства Афияддина Джалилова. В ходе расследования неопровержимыми фактами было полностью доказано, что организатором этого преступления был Ровшан Джавадов. И что это поручение Эльчину Амирасланову и Алиюсифу Тахирову дал Ровшан Джавадов.

Это преступление должно было быть совершено 28, и этого же числа они пришли на место совершения события, то есть чтобы убить Афияддина Джалилова. Однако они увидели, что вошел не Афияддин Джалилов, а его сын. И поэтому они в тот день не совершили этого. 29-го около 21.30 часов Афияддин Джалилов был убит из автоматического оружия в блоке здания, когда он возвращался домой, и они завершают это преступление. И ход расследования показывает, что это тяжкое кровавое преступление было продуманным, организованным, и в его осуществлении участвовали названные, упомянутые мною люди.

Братья Джавадовы, в первую очередь, планировали, убрав Афияддина Джалилова, убрать господина Гейдара Алиева. Однако осуществление их планов в определенной степени затягивалось по независящим от них причинам. И поэтому они считали, что, если они уберут Гейдара Алиева, то возможно к власти придет Афияддин Джалилов. По их плану, необходимо было убрать Афияддина Джалилова, тогда будет открыт путь и для убийства господина Гейдара Алиева. В ходе расследования эта суть была раскрыта в очень наглядной форме.

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Сначала я не знал о деле, связанном с Афияддином Джалиловым. А затем он пришел и сказал в гостинице, что он - разведчик, никто не может подступиться к нему, никто не может против него сделать что-то. И он один из тех, кто продал нашу родину. Он продолжал говорить. Я сказал: ай Эльчин, тут есть хозяин, нельзя его поймать. Он ответил: нет, его необходимо только убить. В связи с этим вопросом он познакомил меня с Фикретом. И намерение Фикрета тоже сводилось к тому, чтобы убить. Да, я пошел с топором. Он сказал, что нужно убить топором. Даянет был со мной. Я спросил его: что это за дело, мне не нравится этот разговор.

В то время Эльчин был в Газахе. Даянет долго смотрел на меня и сказал: Шамси, тебя обманули. Тогда я сказал, что это меня не касается, такого быть не может, я ухожу. Если он меня обманул, то я убью Эльчина. Я убью Эльчина, поскольку он обманул меня, заставил убить людей. И Даянет попросил, мол, не нужно, не впутывай меня в это дело, так уж случилось, Фикрет и меня вовлек. Я никак не могу выйти из этой игры. Я говорил, да, это так. Я дал ему два номера телефона, мол, звони в любое время, приезжай в Газах – Даянет и сегодня это подтвердит – хоть уедем отсюда. Напрасно нас впутали в это. Однако он не приехал, я сам поехал в Газах, искал Эльчина.

ЖУРНАЛИСТ: Значит, ты не участвовал в убийстве покойного Афияддина муаллима. То есть умышленно не участвовал. Ты понял, что они тебя обманывают. Но однажды ты следил за ним в блоке.

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Да, вот тогда Даянет и сказал, что меня обманули.

ЖУРНАЛИСТ: Сколько раз вы следили за ним?

ШАМСИ АБДУЛЛАЕВ: Дважды. Тогда Даянет сказал, что ситуация такова. И с того времени я не принимал участия, отошел от них. В Нагорном квартале живет мой родственник, пришел навестить его. Когда вышел оттуда, я солгал и сказал Фикрету, что я звонил домой и должен срочно уехать. Он сказал: я тебя отвезу. Я ответил, что сам поеду, если понадобится, то вернусь. Фикрет не отставал от меня и повез меня на машине домой, в Газах. Я вышел на другой улице, чтобы он не узнал, где я живу. Через два часа я должен был встретиться с ним. Я пошел искать Эльчина. У меня было намерение убить его. Так как он обманул меня, поступил неправильно. Но я не смог найти Эльчина. Подумал: что мне делать? Невозможно было пойти куда-то и сказать об этом. Так как в то время, куда бы я ни пошел, везде были работники ОПОН. В какой бы отдел ты ни пошел, они задерживали. Везде у них свои люди. После долгих раздумий я порезал себя ножом. Когда пришел сосед, я сказал, если кто-то спросит, то скажите, что подрался с маленьким братом. Я поступил так, чтобы они отстали от меня.

Подумал, что из-за Даянета будут разговоры. Я пришел сюда, чтобы не впутывать в дело Даянета. А то его убили бы. Две недели я ждал Даянета, он не приходил, и не звонил. С тех самых пор я отошел от Эльчина. Сколько он ни звал меня, я не пошел. На меня три раза покушались, стреляли вслед, не смогли убить. Я бежал ночью между двумя-тремя часами.

Наверное, это дело Эльчин выполнял по чьему-то поручению. Какие у него могут быть дела с государственным деятелем? Кому-то навредить, кого-то убить, сделать какую-то работу. Я и сегодня так думаю. Я ненавижу Эльчина и если увижу его – плюну в лицо. Он обманул столько людей, в том числе, и меня. Оставил в слезах матерей, сестер. Вот такие дела я творил. Да, во всем признаюсь и подтверждаю сам. Подтвердят и те, кто был рядом.

ЖУРНАЛИСТ: Из ваших слов выходит, что большинство этих преступлений совершено на национальной почве, то есть, вы думали, что их матери, отцы, сами они – армяне и т.д. Ведь в нашей республике нет никого, кто бы не знал Афияддина Джалилова. Вы и сами знали, что он чистейший азербайджанец. Оставим то, что он - государственный деятель. Как же это произошло?

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Идя на убийство Афияддина Джалилова, я не знал, кто он такой. Так как они всегда держали меня под контролем. В Баку я пошел в Институт физической культуры и в общество “Динамо”. Баку я знаю не очень-то хорошо. Они привезли меня на машине и сказали, что этот человек занимает в государстве большой пост. Но не сказали, кто он. Наконец, я несколько раз подходил туда и осматривал. Для слежки меня отвозили в определенные места, поручали следить за таким-то номером машины.

Несколько раз в обществе “Динамо” я видел, как Афияддин Джалилов играл в волейбол. Мне показали его фотографию. Но не сказали ни имени, ни кто он такой.

ЖУРНАЛИСТ: Прежде чем пойти к дому, вы следили за ним в Приморском парке, когда он рано утром занимался спортом. Тут вы не видели, что это Афияддин Джалилов? Его знают все в республике. Каждый вечер его показывали по телевизору. Вы его не узнали?

ДАЯНАТ КЕРИМОВ: Абсолютно не обратил внимания. Как я могу убедить вас, - это я говорил и на следствии,- что не обратил внимания на то, кто такой Афияддин Джалилов. Тогда я не имел о нем представления.

ЖУРНАЛИСТ: Кто вместе с вами зашел в блок до того, как Афияддин муаллим вышел из машины?

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Парень по имени Сахават.

ЖУРНАЛИСТ: На каком этаже вы были?

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Я был на втором этаже.

ЖУРНАЛИСТ: На каком этаже был Сахават?

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Он был вместе со мной.

ЖУРНАЛИСТ: Какое оружие было у вас?

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Автомат.

ЖУРНАЛИСТ: А у Сахавата?

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: У него тоже был автомат.

ЖУРНАЛИСТ: Расскажите, как все было, что произошло, когда Афияддин муаллим сошел с машины?

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Со второго этажа, где мы стояли, был виден двор. Нам дали рацию. Покончить с ним пытались три, четыре раза, но я тянул. Дошло до того, что Фикрет угрожал расправиться с членами моей семьи –сестрой, братом, их детьми.

ЖУРНАЛИСТ: Как тянули?

ДАЯНАТ КЕРИМОВ: Он следил за событиями со стороны. Сообщал по рации, что машина подъезжает к зданию, Так было несколько раз. Сын Афияддин муаллима похож на него. Однажды Фикрет подал знак, но я не сделал этого. Соврал, что из лифта кто-то вышел. Придумывал такие отговорки. Состоялся разговор по рации. Он давал понять намеками. Фикрет по рации спросил, - знаешь, кто это? Спросил, - кто? Говорит, - это сын Афияддина. Высокий, здоровый парень.

ЖУРНАЛИСТ: Вы не могли не совершить этого преступления?

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Знаете, я несколько дней откладывал. Когда он узнал, что я тяну с этим делом, то высказал мне. В два- три часа ночи он пришел к нам домой в поселке Джорат, позвал меня. Повел меня на берег моря и сказал, - знаю, ты сам тянешь. Если не хочешь, чтобы поплатились твои сестра, брат, их дети, то должен сделать это. Если скажешь где-нибудь, то сначала твои близкие, а затем и сам лишишься жизни. После этого я согласился, никто не узнает. Так как при мне неоднократно совершались убийства, то меня и готовили к этому делу. В конце концов, убийство Афияддина Джалилова было совершено моими руками.

ЖУРНАЛИСТ: Хочу, чтобы вы рассказали об убийстве Афияддин муаллима. Вы сами убедились, что многие не хотели пачкать руки в крови, так как это – политический террор, этого делать нельзя. То есть, не хотели брать на себя эту кровь. Как же случилось, что вы согласились на это?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Знаете, в последнее время появились притязания на власть. Я в таких делах не разбираюсь, потому что не закончил даже средней школы. Говорили, что они придут к власти, станут министром внутренних дел, иностранных дел.

ЖУРНАЛИСТ: Что предлагали вам?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Зачем мне должность, мой брат прекрасный торговец. Я и сам всегда мог заработать деньги. Был в России, люблю покутить. Это не значит, что я должен был стать министром внутренних дел.

Ровшан Джавадов сказал нам, что Афияддин Джалилов живет в одном дворе с ним, иногда ходит в общество “Динамо”. Я немного боялся, что в обществе “Динамо” меня спросят, зачем я пришел, останется какой-то след. Сейчас криминалисты до всего докапываются. И еще, каждое дело имеет свой характер. Еще раз говорю, кто-то в городе умирает, забирают и его деньги. Мы убиваем и уходим. То есть, они знают, что Энвера и других убили мы. И меня знают, что в деле я всегда один из первых.

Поручил, что за неделю надо покончить. Был конец июля, начало августа. Возвращаясь от Эльчина, я был в приподнятом настроении. Думал, сделаем дело вместе с Эльчином. Тогда я сказал Эльчину, что Шамси, бросавший гранату в Рагима, очень смелый, можно взять его? Ответил, - да. Сказал, - идите, приведите его. Я был у себя дома. С Шамси мы встретились в парке. Тогда я почувствовал, что за нами следят. Убежали вместе с Шамси. Сказал Шамси, что надо одного убрать. Я коротко объяснил ему. Подумал, что Эльчин уже все подготовил. Потом мы вместе пообедали. Наконец, отправились туда. Взяли черную машину марки “08”, оружие. Подумали, что это надо сделать в блоке. Даянет осмотрел блок.. Ровшан сказал нам, какой блок. Потом начали ждать. Вначале подумали, встать на пути, сообщить по рации. Иногда видел Ровшана. Думал, вдруг захочет пожаловать к нам. Напротив, он спросил, - в чем дело, надо торопиться. В последнее время он был каким-то скандалистом.

Знаете, мы задумались, почему он стал таким. Убийство Энвера, было якобы нашим последним делом. Мы могли тогда уйти. В то время у меня было 10 тысяч долларов. Наконец, сообщили Эльчину, Шамси, и они пришли. Что-то не получалось. Спрашивали, - в чем дело? Отвечал, - не получилось, людей стало больше, могут увидеть.

А Даянет очень злился.

Он каждый раз допытывался, что случилось, торопил. Я говорил, что быстро никак не получается. Была бы возможность, сделали бы, не получается. Иногда приходил, объяснял, как пользоваться рацией и уходил. Иногда приходил его сын. Пока мы не сделали это дело, он надоел нам. Возможно, мы могли уйти. Через три-четыре дня после этого началась кутерьма.

ЖУРНАЛИСТ: Даянет говорит, что не хотел убивать его. Алиюсиф повел его в Сумгайыте к берегу моря и угрожал перебить всех родных, если тот не убьет кого надо. Затем ему дали пистолет – если не согласен, то иди и застрелись. Даянет говорит, что, в конце концов, понял, что убить такого политического деятеля, как Афияддин Джалилов – очень опасно.

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Наверное, он рассказывает какое-то кино. Каждого можно подготовить ко всему. Мы были профессионалами своего дела. Я очень сознательный человек. Я никогда не мог сделать такого, запугивать его. Потому что этого не требовалось, они всегда делали то, что я говорил. Зачем еще надо было пугать его, угрожать оружием. Глупости. Такого не было. Еще раз говорю, в этом не было необходимости. Если он не хотел, взяли бы другого. Мог убить и Шамси., и Эльчин. Он говорил, - хотите, я поднимусь, выстрелю и скажу, что я из ОМОНа.

ЖУРНАЛИСТ: После убийства Афияддин муаллима вы в ту же минуту отчитались?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Сейчас я скажу вам. Эльчина тогда не было. Эльчин играл большую роль. Он часто бывал у командира. Правда, и я часто бывал, даже беседовали по душам. Отчаянным парнем был. Ровшан вызывал Эльчина и давал поручения.

Шамси говорит правду, я придумал причину, уехал в район и не вернулся. Было такое. Но тогда я не понял, что Шамси хочет убить Эльчина потому. что тот обманул его. После их отъезда я вновь пошел к нему, говорю, - газахские ребята приезжали и уехали, а мы остались. Он ответил, что вызовет и их. Потом вышло так, что убить его пришлось нам, мы убили.

Не знаю, когда слышишь ругань там, где ее не ждешь, то есть, от Ровшана, - немного волнуешься, немного боишься, что все может испортиться. Думаешь, - он заместитель министра внутренних дел, в будущем может пригодиться, иногда бывают нужны деньги. Чтобы убить Афияддина Джалилова. мы три месяца ходили туда. Даянет говорит правду, он мог не знать Афияддина Джалилова. Даже я не был уверен, что знаю: ведь просто видел по телевизору. Конечно, потом мы узнали, что убитый нами – первый заместитель спикера.

ДАЯНЕТ КЕРИМОВ: Было 29 сентября 1994 года. Я никогда не забуду этой даты. Погода была ветреной. В помощники мне дали Сахавата. Я должен был действовать на основании полученного сигнала. Примерно в половине десятого подъехала машина, это был “Мерседес”, помню и государственный номер: 10 – 004. Там были гаражи, машина встала задом к гаражу, осветила вход в блок. В блоке висела электрическая лампочка. Но в тот день она не горела, в блоке было темно. Фикрет заранее зашел и осмотрел, было темно.

Я стоял на втором этаже, выжидал. Водитель не вышел из машины. Получил сигнал, спустился на первый этаж, у лифта увидел Афияддина Джалилова. Он нажал кнопку лифта, лифт шел вниз. Кто-то мог и спуститься в лифте. Увидев у меня оружие, он растерялся. Мне поручили предупредить его, чтобы не кричал. Я по-азербайджански сказал ему, чтобы он не боялся, повернулся лицом к стене. Он ответил, что если нужны деньги, он готов отдать все, что хотите. В этот момент открылась дверь лифта. Свет лифта осветил коридор. Водитель тоже включил свет автомобиля. Мне кажется, что водитель заметил в коридоре нашу тень. Я сказал Сахавату, если войдет водитель, мы должны задержать его. Сахават стоял возле меня. Он был расстроен. Сложилась очень тревожная обстановка. Действительно, убивать человека вот так, глядя в глаза, –зверство.

Сахават не смог действовать. Растерялся. Если водитель войдет и увидит нас, то выбежит и поднимет крик, ситуация изменится. Я был вынужден несколько раз выстрелить в его сторону. Афияддин Джалилов смотрел на меня. Я повернулся и выстрелил в него. Не разобрал – куда попал, кажется – в голову. Не видел, как он упал, мы тут же вышли.

Это убийство совершено непосредственно моими руками. Потом я услышал об Афияддине Джалилове добрые слова. Сейчас я в душе очень страдаю от того, что убил такого человека.

ВЕДУЩИЙ: Известие о предательском убийстве Афияддина Джалилова и Шамси Рагимова Президент Гейдар Алиев получил накануне выступления на сессии ООН в Нью-Йорке. Как ни тяжело и трагично, Гейдар Алиев не потерял выдержки, ограничился лишь тем, что сделал заявление.

Когда не церемонии похорон Президент заявил, что убийцы будут обязательно найдены и наказаны, они очень забеспокоились: какой конец их ждет. Потому что хорошо знали, что Президент Гейдар Алиев всегда держит свое слово.

При таком раскладе дел братья Джавадовы перешли к открытой войне. Захватив Прокуратуру республики, они выдвинули ультиматум перед органами власти.

ЗАКИР ГАРАЛОВ: Через некоторое время после подписания “Контракта века” произошло невиданное. Из изолятора Министерства Национальной безопасности был устроен побег 4 заключенным во главе с Рагимом Газиевым. Население республики не забыло последствий этого. 29 сентября были убиты государственные деятели Афияддин Джалилов и Шамси Рагимов. Братья Джавадовы развернули необъявленную войну с государством. Нападение на Прокуратуру республики, события 4 октября, все новые и новые ультиматумы – со всей очевидностью раскрывали нутро этого разбойничьего отряда.

Путь, на который встали братья Джавадовы, по сути не являл собой что-то новое. Начиная с 1990 года бегство руководства республики в самые тяжелые моменты стало чуть ли не традицией. Далекие от политического сознания, политической морали братья Джавадовы не понимали одного - сравнивать с кем-то такую историческую личность как Гейдар Алиев – само по себе невежественно. Потому что народ всегда был опорой, поддержкой Гейдару Алиеву как своему лидеру, никакая коварная сила не может устоять перед единством Гейдара Алиева с народом. В подлинности этого братья Джавадовы должны были убедиться в ночь на 4 октября.

Поток сотен тысяч людей к Президентскому аппарату, демонстрирующих солидарность со своим национальным лидером, заставил отступить братьев Джавадовых и их разбойничьи отряды.

ВЕДУЩИЙ: Они отступили только, когда увидели гнев народа. Потому что народ, выражая беспредельную симпатию, любовь к Гейдару Алиеву, собрался у Президентского аппарата. Сотни тысяч людей были готовы стать живым щитом, чтобы защитить Президента. Теперь убийцы думали только о покушении на жизнь Президента. Они уже поняли, что пока есть Гейдар Алиев, не будет места самоуправству, распрям, преступлениям.

ЗАКИР ГАРАЛОВ: Братья Джавадовы и солидарные с ними коварные силы поставили перед собой единственную цель – любым путем совершить покушение на жизнь Гейдара Алиева.

Намерением этого разбойничьего отряда был захват политической власти. Именно таким образом они хотели скрыть свои преступления. Они поняли, что убийством отдельных преданных Гейдару Алиеву государственных деятелей, они не смогут реализовать свои грязные планы. Поэтому пришли к решению совершить покушение на жизнь Президента. За короткий срок они несколько раз пытались совершить специально подготовленные тяжелые террористические акты.

Следствием полностью доказано, что еще, начиная с декабря 1994 года, этот преступный отряд готовил террористический акт против Президента страны Гейдара Алиева. С этой целью, раздобыв большое количество взрывчатки, положили ее под Сабунчинским мостом, расположенным на маршруте следования Президента.

Махир Джавадов и его друзья-разбойники, бежавшие и спрятавшиеся после известных мартовских событий, попытались совершить новый террористический акт. В июле 1995 года Махир Джавадов послал в город Баку бывших омоновцев Яшара Мамедова и Бабу Акперова для осуществления террористического акта против Президента Азербайджанской Республики. Они должны были взорвать два мощных устройства, заполненных 152-килограммовыми тротиловыми шашками, установленными под Сабунчинским мостом, когда по нему будет проезжать кортеж Президента.

Ход событий показал, что Гейдара Алиева действительно хранит какая-то божественная сила. Сила исторической личности, завоевавшей любовь народа, хранимого Создателем, заключалась в его правом деле.

ВЕДУЩИЙ: Всем нам хорошо известен ход событий. Однако в ходе этих событий, всегда сопровождавшихся напряженностью, оказывается, немало и неизвестных нам, только что раскрытых тайн. После мартовских событий, некоторые разгромленные преступники бежали и скрывались там-тут. Нам немало известно об их планах о новом покушении на жизнь Президента в 1995 году, о серьезной подготовке взрыва Сабунчинского моста.

ЖУРНАЛИСТ: Вы получили инструкции о взрыве Сабунчинского моста. Но вы подготовили его с таким мастерством, что даже военные эксперты были поражены.

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Эльчин дал указание и объяснил, что установить следует в двух местах. Мы с Эльчином даже подумали, что хорошо бы, чтобы ящик был под цвет бетона. Потому что место там открытое. Другой заметный цвет может привлечь внимание. Ровшан тоже меня торопил: ну, как там, надо быстрее закончить все.

Это дело в основном было поручено Эльчину. Привезли тротил, Эльчин сказал мне, чтобы пришел и я – посмотрим, куда положить тротил. Был еще Алескер, калека. Он из Армении. У нас с ним были очень хорошие отношения. Я предложил отвезти тротил и оставить у него во дворе. При разгрузке тротила я увидел, что он в бетонных ящиках, очень тяжелый. Нужно было поднимать краном. Я предложил разобрать их. Сказали, что если разбирать, то они взорвутся. Потому что, так, мол, они сделаны.

В один день на грузовике привезли два ящика тротила.

ЖУРНАЛИСТ: Откуда привезли?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Это лучше знает Эльчин. Мне кажется, сказали, что привезли из Шамахи. Точно не знаю. Затем я сказал, чтобы подождали, пока мы уложим тротил, потом пусть они делают свое дело. Сказали, что нужно много проволоки. Я обещал найти. Пошел на базар, там метр продавали за 500 манат, это дорого. Собрали там –тут, отрезали с телефонных столбов, набрали нужное количество. Затем оставили тротил в моем доме, на Разина, – я купил его на деньги, данные Ровшаном, чтобы был запасной дом. Оставили тротил в этом моем доме.

Потом сдали Эльчину. Помню их разговор, говорили, что Эльчин и те, кто с ним, будут нападать оттуда. Затем соберутся в Баку, поднимут мятеж. Свергнут Президента, Я же здесь совершу взрыв.

Я сказал Ровшану, что тротил уложили в ящики, подготовили и проволоку. Пусть приходят и взрывают – это их работа. Возле Ровшана были разные люди. Обычно туда ходили вечерами.

Солтан сказал, что взорвем. Он врет, говорит неправду. У меня не было такой мысли. После того, как зароют провод, мы должны были пойти и проверить. До этого проверяли. Реально не представлял себе, как проедет машина. Пока мы устанавливали провод, мимо проезжали машины. Посмотрели, как они проезжают через мост. Для взрыва еще не все было готово. Хочу сказать, что если бы мы 2-3 раза проверили готовность и ОМОН стоял бы на месте, возможно, смогли бы взорвать мост. Или мы бы взорвали, или Эльчин. Положить тротил в двух местах – посоветовал Эльчин.

СОЛТАН САЛИМОВ: Мы встретились. Пошли посмотрели – ящики были готовы. Со мной пошел Фикрет. Он сказал, что надо купить мешок цемента, а песок там есть. Спросил, зачем цемент? Он ответил, что приготовил железные ящики. Два – каждый примерно длиной 80 сантиметров, 40 см высотой и 60 см шириной, с железными замками.

Сказал, что затянул их тонкой сеткой. Сверху ее нужно зацементировать, чтобы был похож на бетонную плиту. Взяли цемент. Работали всегда вечером. Ночью хорошо зацементировали ящики. Вырыли глубокую яму и закопали их, сверху прикрыли, чтобы подсохли.

На следующий день встретились. Пришел и Гасан. Взяли канат для подъема. Подняли ящики на крышу. Взяли и одеяло. Ящики были неподъемные, тяжелые. Мы сняли обувь.

ЖУРНАЛИСТ: А зачем сняли обувь?

СОЛТАН САЛИМОВ: Внизу был цех, там работали. Могли услышать звук шагов. Одним словом, отнесли и разместили их под мостом в двух местах, на расстоянии примерно 25-30 метров друг от друга. Мост сам был бетонный. Спокойно разместили на нем. После того, как мы закончили дело, Гасан был больше не нужен. Оставшуюся работу мы могли сделать вдвоем. С тех пор Гасан с нами расстался. После этого он вообще уехал из республики, Потом как-то я видел его один раз в России.

Уложили ящики. Через несколько дней встретились с Фикретом. Он позвал к себе. Пошли к нему, вижу: что-то лежит в трех мешках. Спросил – что это? Он ответил, что шашки. Сказал, что их нужно соединить квадратами изолентой. Он купил много изоленты. Примерно до утра мы собирали их так, как говорил Фикрет.

Через день встретились внеовь вечером. Отвезли мешки на ту территорию. Машину остановили неподалеку, за домами. Вечером начали складывать их в ящики. Все уложили в железные ящики. Сверху оставалось немного свободного места. Накрыли бумагой и крепко закрыли крышки. Потому что, чем крепче будут закрыты крышки, тем мощнее будет взрыв. Затем вытащили шнуры плит, закрыли их. Перевернули плиты. Приготовили из цемента жидкий раствор. Залили под ними. Сбоку оставили место для шнура. Со стороны абсолютно ничего не было заметно, как будто плита от моста. Совсем не отличалось от цвета моста. Миноискатели даже осмотрели под мостом, постукали по ящикам, ничего не заметили. Сказали, их здесь установили для равновесия моста. Потому что мы так спрятали шнур, что ничего не было заметно.

Затем начали устанавливать оставшуюся часть. У моста был крупный щит. Оттуда к цехам шел кабель. Оставшуюся часть шнура протянули прямо до стены. Протянули за кабелем до крыши. Один конец прикрепили к одному ящику, другой – к другому. Эта работу тоже выполнили очень аккуратно. Даже, если подняться на крышу, то не заметили бы шнура. Оставалось только прикрепить к столбу. От моста на расстояние 300-400 метров протянули кабель между соснами. Там были дворы. Между домами и мостом росли сосны, ничего не было видно. На другой стороне двора стоял электрический столб. Фикрет поднялся и прикрепил кабель к току. Протянув кабель над двором, крепко прикрепил его к верхней ветке сосны. К сосне мы приделали розетку. Ничего не было заметно. К другому концу кабеля прикрепили деревянный щит. На нем был электроключ. Другой конец его с вилкой включали во встроенную розетку.

Фикрет сказал, что идет на крышу. Там установит контрольную лампу, а я должен проверить с ключом – если загорится свет, выключить. Как он сказал, так и сделал. Видим, лампа – горит, все готово.

Обычно Президент возвращается из-за границы ночью. Около двух часов. О том, когда он возвращается, мы узнали по телевидению. Мы ждали его возвращения. Смотрели телевизор. Повторяю, обычно из зарубежных поездок он возвращался ночью. Узнали, что он возвращается сегодня, была зима, темнело быстро, в 9 часов вечера пошли на территорию, присоединить провода, все подготовить.

В первый приход проверили линию. Видим, кабель сняли, протянули далеко. Наверное, это было дело чабанов. В первый раз из-за этого не получилось. Чтобы закопать провода требовалось много времени.

За 3-4 часа до приезда Президента на мосту выстроилась полиция, работать там уже было нельзя. Так, в первый раз ничего не вышло. Мы опоздали и во второй раз. Видим – опять стоит полиция.

В третий раз – это уже когда были мартовские события. Мы наблюдали за всеми поездками Президента. Какая машина проезжает первой, через сколько минут появится президентский кортеж, Все это мы уточнили.

Значит, я должен был стоять около кнопки, кнопка была под мостом, а Фикрет - должен был залезть на дерево со стороны дороги от аэропорта. Оттуда хорошо видна была и дорога в аэропорт. У нас была также рация. Он должен был подать мне знак.

Проверили, что за минуту до кортежа проезжает мерседес, примерно, через минуту – второй, затем едет кортеж. Думали, и в третий раз будет так. Я сидел и ждал. Честно говоря, я не хотел, чтобы это дело получилось. Произошли мартовские события. Ей богу, не знаю, куда уезжал Президент, ждали его возвращения. Мы не сделали этого, когда он уезжал, так как сомневались, будет ли он в машине. Но при возвращении он у всех на глазах, при журналистах садится в машину, в пути машину не меняет.

Я сидел и ждал, как я сказал, в третий раз. Еще раз говорю, я не хотел делать этого. Если получится, во-первых, будут мучить, зачем это надо? И потом – а кто придет к власти? Аллах помог, сигнала не поступило.

ЖУРНАЛИСТ: Фикрет не подал сигнала?

СОЛТАН САЛИМОВ: Сигнал не поступил по пульту. Вдруг, вижу – все машины проехали разом. Я и без сигнала издалека увидел их всех. Это следовало сделать до того, как до моста оставалось 100 – 220 метров, чтобы они попали во взрывную волну.

Словом, не вышло и на этот раз.

ЖУРНАЛИСТ: В первый раз вы установили взрывные вещества – плиты, тротиловые шашки, на счастье Президента - не получилось. Откуда у вас столько чувства мести, столько вражды? Это надо было сделать обязательно? Как человек, далекий от политики, какой интерес имели вы?

СОЛТАН САЛИМОВ: Основная интрига Ровшана Джавадова была с Расулом Гулиевым, Рамилем Усубовым и Али Омаровым. Только с ними.

ЖУРНАЛИСТ: Это были политические претензии, политические интриги Ровшана Джавадова Его вражда. Мне бы хотелось узнать ваше мнение об этом, как молодого гражданина республики. У вас не было ни личных, ни общих, спорных вопросов ни с Ровшаном, ни с его окружением, ни с Гейдаром Алиевым. Почему вы обязательно должны были совершить этот террористический акт? Задаете ли вы иногда себе этот вопрос?

СОЛТАН САЛИМОВ: Не знаю даже, считайте, что я был солдатом. Алиюсиф говорил - и я соглашался с ним.

ЖУРНАЛИСТ: Если бы Алиюсиф сказал, что ночью нужно взорвать Баку, вы бы взорвали?

СОЛТАН САЛИМОВ: Нет, естественно, не взорвал бы. Но был какой-то страх. Идти – не идти… Было еще одно. В последнее время я не хотел, чтобы это дело получилось. Если бы я не пошел, естественно, они привлекли бы другого.

Возможно, даже получив сигнал, я не нажал бы кнопки. Я и сам видел их приближение. Я и сейчас могу доказать, что с этим делом можно справиться в одиночку. Во время съемок, я показал им. Я мог сделать это и без сигнала. Сигнал особенно и не был нужен. Это мог осуществить и другой. И Алиюсиф, и моя семья могли пострадать.

ЖУРНАЛИСТ:Но кортеж Президента сопровождает не один человек. Его сопровождают десятки людей. Среди них есть и полиция, и журналисты, и простые люди, и телохранители. А они разве не люди, вы о них не подумали? За себя вы боитесь, если бы не совершили этого дела, то вам могли что-то сделать. Ведь в этом кортеже были десятки людей!

СОЛТАН САЛИМОВ: Да, это так.

ЖУРНАЛИСТ: Если мы говорим о нации, национальных чувствах, то почему не подумали о них?

СОЛТАН САЛИМОВ: Думали. Я говорил ему, что так нельзя. Не надо этого делать. Сколько раз говорил, зачем это нам надо, это не наше дело. Где политика, где мы.

ЖУРНАЛИСТ: Хорошо, а почему вы хотели взорвать мост после мартовских событий? Ты и сами говоришь, что Ровшан Джавадов погиб, все разбежались.

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Все кончилось вместе с Ровшаном. С одной стороны мы спаслись, вздохнули свободно. Правда, за покойником не говорят, причем он был моим другом. Но я почувствовал какое-то облегчение. Как-будто сбросил тяжкий груз. Один раз пошли, другой. Я должен был подать знак, не подал. Халатно отнесся к этому делу.

ЖУРНАЛИСТ: Тогда кто же вас подстрекал взорвать мост?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Возможно, Махиру было известно об этих делах. Он наведывался в ОМОн, безусловно, поручил бы это дело мне или Эльчину. Но, не знаю. Не могу сказать.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Тахиров Алиюсиф показал, что изъятое оружие и боеприпасы принадлежат ему, он передал их на хранение двоюродному брату Джафарову Айдыну. Тахиров Алиюсиф, скажите, откуда у вас это оружие? Какое оружие от кого и когда получили?

АЛИЮСИФ ТАИРОВ: Карабин мне подарил Эльчин Амирасланов. Автомат мне дали во время тех известных событий. Приборы же в разное время мне дал Ровшан. Из пистолетов один - мой, ручные гранаты - не мои. Рации мои. Все патроны пистолетов мои.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: А эти ножи типа “Барбарет”?

АЛИЮСИФ ТАХИРОВ: Их подарил мне в день рождения Ровшан Джавадов.

ВЕДУЩИЙ: Каждое из убийств, совершенных братьями Джавадовыми, намного страшнее и мучительнее самого остросюжетного детектива. Ни одно из них не является выдумкой, фантазией писателя. Это – трагедии, которые учинила кровавая банда в отношении нашего народа. Вспоминая эти эпизоды, от которых волосы встают дыбом, еще раз возвращаешься к горьким дням нашей недавней истории, еще раз понимаешь, как необходима нам стабильность, достигнутая ценой напряженного труда нашего Президента во имя наших семей, детей, государства, нашего завтра.

ИСМАИЛ ОМАРОВ: /журналист, депутат Милли Меджлиса/: Мы так подробно говорим об этих минувших событиях потому, что в последние годы вокруг них в республике ходит много слухов, о них много говорят. Некоторые органы печати то и дело обращаются к этим событиям лишь в своих интересах.

Мне кажется, именно после признания Алиюсифа Тахирова, после признаний, сделанных членами отряда киллеров, эти события никак по-другому растолковать попросту невозможно. Мы подготовили эти передачи именно ради полной гласности, ясности, прозрачности этих событий. Насколько это нам удалось, об этом, наверное, скажете вы. Спасибо.