Баку, 12 июля, АЗЕРТАДЖ

Первый сезон в McLaren складывается для Даниэля Риккардо на удивление непросто, причем самого австралийца это удивляет не меньше, чем его команду или болельщиков. О том, почему ему никак не удается адаптироваться к машине MCL35M, он рассказал в интервью Auto Motor und Sport, передает АЗЕРТАДЖ.

-Насколько вам комфортно за рулем McLaren?

Постепенно мне становится все комфортнее. Иногда мне удается проехать неплохие круги, но даже в этих случаях, анализируя свою работу, я не могу отделаться от ощущения, что по-прежнему остаются повороты, которые можно было бы проехать лучше. Поэтому пока не могу сказать, что проблема решена полностью.

Я все еще не добился полной уверенности в машине. Но уже после Гран-при Франции можно было утверждать со всей определенностью: когда я пилотирую McLaren, мне больше не мешают воспоминания о моей старой машине Renault.

-Переход из Red Bull Racing в Renault в 2019 году тоже был таким же сложным?

Тогда я с самого начала почувствовал, что могу сохранить прежний стиль пилотирования, и надо лишь привыкнуть к тому, что машина Renault чуть хуже держала трассу, чем Red Bull. Если сравнивать Renault и McLaren, то различий будет намного больше.

У McLaren MCL35M свои сильные и слабые стороны, но похоже, что они не соответствуют моему естественному стилю пилотирования. Речь и о том, как я вхожу в повороты, и как торможу, и как работаю газом. Машина реагирует на мои действия непривычным образом.

Поэтому мой переход в McLaren складывается несколько сложнее, чем было в Renault. Сначала я старался разобраться, почему мой стиль подходит не ко всем поворотам, затем я попытался освоить новые приемы пилотирования.

-Каким образом вы действовали, когда пытались в этом разобраться?

Например, машина Renault хорошо справлялась с медленными секциями трасс. А McLaren здорово преодолевает быстрые повороты. Мне все еще надо научиться в полной мере использовать сильные стороны машины и не переходить некую границу, после которой начинаются сложности.

Процесс привыкания идет, но, возможно, сейчас мне приходится тяжелее, чем в предыдущие годы. Он требует больше времени, чем мне бы хотелось. По-прежнему бывают моменты, когда я спрашиваю себя: почему машине не нравится то, что я делаю? После чего приходится заставлять себя делать то, что машине нравится.

-На что требуется больше времени – на то, чтобы во всем разобраться? Или уже на процесс адаптации?

Обе стадии одинаково сложны. Бывают моменты, когда, преодолев очередной поворот, я отмечаю, что отлично его прошел. А за круг до этого в том же самом повороте мне было не за что себя хвалить. Так что процессы понимания и адаптации идут параллельно.

-В какой мере вы готовы менять стиль пилотирования? От каких ваших сторон, которые вы считали сильными, пришлось отказаться, чтобы делать то, что требует эта машина?

Секрет в том, чтобы найти оптимальный баланс. Я выступаю в Формуле 1 уже десять лет и не хочу резко отказываться от всего, что помогло мне добиться успеха. Я хочу по-прежнему полагаться на мои инстинкты.

С другой стороны, будет проявлением упрямства, если я скажу: «Мой подход – правильный». Я должен научиться считаться с фактами. Когда я смотрю на Ландо Норриса, моего напарника, то вижу, что он применяет иную технику пилотирования, и в его случае машина работает отлично. Поэтому стараюсь проявлять гибкость и адаптироваться. Параллельно работаю с инженерами, добиваясь таких настроек, которые позволили бы проявить мои сильные стороны.

-Вероятно, это имеет критически важное значение в ходе подготовки к сезону 2022 года?

Я готовлюсь к тому, что в следующем сезоне ситуация не изменится. Поэтому сейчас стараюсь получше понять, чего от меня требует машина этого года, и как мне к ней приспособиться. На случай, если в 2022 году все это повторится.

-Можете охарактеризовать ваш стиль пилотирования? В чем ваши сильные стороны?

Для этого надо показать телеметрию и объяснить определенные нюансы. Вероятно, команда будет недовольна, если я раскрою слишком много подробностей. Но если приблизительно, то для того, чтобы я мог ехать так, как мне хочется, минимальная скорость в повороте должна быть довольно высокой.

Для этого я должен агрессивно входить в поворот и доверяться машине, надеясь, что сцепление с трассой будет на нужном уровне. На словах все просто, хотя на самом деле это не так.

-Похоже, аналогичные проблемы были у Себастьяна Феттеля под конец периода его работы в Ferrari или сразу после перехода в Aston Martin. Возможно, у Серхио Переса сейчас такие же сложности в Red Bull. Очевидно, современные машины не любят, когда гонщик входит в поворот и при этом одновременно тормозит. Это связано с шинами или скорее с аэродинамикой?

Я бы сказал, что с шинами. Когда в Pirelli изменили конструкцию передних шин и внесли еще кое-какие изменения, ощущения от пилотирования сразу стали совсем другими. Сначала я думал, что дело в аэродинамике. Но даже Ландо говорит, что в этом году стало сложнее пилотировать, чем было в прошлом сезоне.

С этой резиной странно получается: на каких-то кругах она работает неплохо, ты чувствуешь максимум сцепления и показываешь хорошую скорость. Иногда ты и сам не понимаешь, за счет чего. Потом вдруг внезапно шины перестают работать, хотя ты пилотируешь точно так же, как и до этого. Это сильно расстраивает.

-Чем подход McLaren отличается от подхода Red Bull Racing или Renault?

С первой же минуты в McLaren меня впечатлила тщательность, с которой они подходят к делу. Рабочих совещаний в этой команде больше. Ничего не остается без внимания.

Не хочу сказать, что в других командах действуют как-то иначе, но в McLaren все это на шаг серьезнее. Вероятно, именно поэтому в последние годы они добились такого прогресса. Я получаю ответы на все мои вопросы – в большинстве случаев сразу или максимум через пару дней, но ответ однозначно будет. Каждая проблема анализируется во всех деталях.

-Может быть, разница в подходах отражается и на машинах?

Я бы сказал, что различия между машинами серьезнее, чем между командами.

-Ландо Норрис, ваш напарник, страстный поклонник виртуальных гонок. Вы же этим не занимаетесь вообще. Может быть, вы отстаете от него и из-за этого тоже?

Я об этом думал. Сначала я себе говорил, что не хочу ставить дома симулятор, потому что в свободное время мне есть чем заняться и без него.

Виртуальные гонки мне никогда не нравились. Но не хочется быть слишком категорично настроенным и в этом вопросе. Может, от них действительно есть польза. Это надо выяснить. Вероятно, занимаясь ими, чему-то можно научиться, но можно и приобрести какие-то вредные привычки.

Но Макс Ферстаппен, Шарль Леклер и Ландо активно гоняются на симуляторах, так что, возможно, это что-то все-таки дает. В общем, я не собираюсь полностью от этого отказываться, надо будет попробовать.

-Недавно вы сказали, что, видимо, придется смириться с тем, что пятикратным чемпионом мира вам уже не стать. Но вам будет достаточно одного титула?

В теории и пять по-прежнему возможны, но завоевать хотя бы один титул – это уже будет круто. Я всегда мечтал стать чемпионом мира. Но я никогда не говорил, что хочу превзойти достижения Айртона Сенны или установить рекорд по числу титулов. Меня и один вполне устроит.