Все чаще новостные сайты пестрят сообщениями о тех или иных достижениях женщин в альпинизме и скалолазании. Девочки-подростки, юные девушки, умудренные опытом женщины и даже дамы так называемого бальзаковского возраста и много старше проходят сложные трассы, покоряют вершины, прокладывают новые маршруты. Этот факт не может не радовать. Азербайджанский альпинизм, к сожалению, не может похвастаться большим числом женских достижений, однако талантливые спортсменки у нас есть, и мы ими гордимся по праву.

Федерация альпинизма Азербайджана (ФАА) начинает цикл материалов, посвященных азербайджанским альпинисткам и скалолазкам. Они сами расскажут о пути, который привел их в этот спорт, о своих победах, поражениях и многом другом.

Первой гостьей нашего проекта стала Яна Машкова – член Горного Спортивного Клуба, обладатель второго разряда по альпинизму, мастер спорта по скалолазанию, неоднократная победительница республиканских чемпионатов по скалолазанию, победитель чемпионата республики по ледолазанию 2009 года, АЗЕРТАДЖ предлагает интервью со спортсменкой.

- Яна, ваш отец альпинист, поэтому вопрос о приходе в этот вид спорта мы отметаем сразу, ибо он не имеет смысла. Но вот, что интересно, – в каком возрасте вы четко осознали, что горы это именно то, чем вы хотите заниматься?

- Мой отец больше горный турист, нежели альпинист. Я помню из своего детства, как он собирал абалаковский рюкзак размером с меня и уходил на 21 день в горные походы. Начиная лет с трех я постоянно ездила с ним на природу в выходные дни, в так называемые «матрасные поездки», поэтому, когда он уходил в горные экспедиции, я устраивала грандиозные истерики из-за того, что он не берет меня с собой. Все папины друзья – Горин, Карумидзе, Леонтьев, Воскресенский, Захаров, Оруджалиевы были для меня с детства хорошо знакомыми, привычными людьми, любили возиться со мной в поездках, особенно дядя Юра Горин. И их непременные, нескончаемые разговоры о горах – неотъемлемая, очень памятная часть моего детства. Когда я выросла, оказалось, что все эти люди – не простые папины друзья, а целое поколение азербайджанских альпинистов, которые, в сущности, и написали спортивную историю нашей страны. Вообще, вспоминая то время, мне становится безумно жаль, что я так поздно родилась. Мой папа – золотой и очень интересный человек, и все те, кто составлял тогда наш мир, быль людьми с большой буквы. Личности. Глубокие, сильные, интересные!

Однако наступил момент, когда я здорово засомневалась, мой ли это вид спорта. Мне было лет 18, я относительно недавно стала принимать участие в настоящих горных походах, и вдруг оказалось, что горы – не только и не столько красота, величие и жизнь, пронизанная романтикой путешествия. Оказалось, что это место, где ты сдаешь экзамен на выносливость, силу духа, умение жертвовать и не жалеть себя. Это стало для меня некоторым откровением, одним из этапов взросления, когда осознаешь, что все самое прекрасное в жизни имеет и обратную сторону. Наверное, тогда я окончательно поняла, что буду ходить в горы, как ни парадоксально это звучит.

- Под чьим руководством проходили первые занятия, помогал ли отец, или может, наоборот, критиковал?

- Помню, как мы с папой приехали на республиканские соревнования по скалолазанию на Беш-Бармаке, папу тогда часто приглашали в судейство. Мне было 12 лет, участники чемпионата казались мне ужасно взрослыми, я разглядывала их во все глаза и страшно им завидовала. Тетя Эмма Оруджалиева наградила меня почетной обязанностью писать фломастером на огромном стенде фамилию и результат участника. Кстати, я получила потом за это свои первые деньги – 25 рублей! Дядя Юра Горин, видя, что я не слезаю со скал, стал учить меня основам скалолазания, правильной постановке ноги. Там же, на Беш-Бармаке, мы познакомились с Евгенией Владимировной Наджафовой, бессменным тренером скалолазного кружка для детей, и я стала ходить к ней на тренировки, ужасно гордая тем фактом, что тоже теперь могу называться скалолазкой. В следующем году я приехала на тот же Беш-Бармак уже в качестве участника. Это был страшный провал, о котором я хотела забыть долгие месяцы, но, в целом, именно тогда все и началось. Вряд ли папа целенаправленно готовил мне дорогу в этот вид спорта, вряд ли он вообще задумывался об этом. Но, безусловно, был не против и наверняка даже рад. Кстати, меня это всегда удивляло – сама я категорически не хочу, чтобы мои дети становились альпинистами.

- Вы с детства живете в атмосфере, связанной с альпинизмом. Друзья отца, собственный круг общения – не мешает ли это в общении с людьми не из мира гор? Вообще вставала ли такая проблема?

- Ну, проблемы как таковой, конечно, нет. А вот момент сравнения – несомненно, присутствует. Дело в том, что альпинисты, туристы, все другие любители активного и экстремального образа жизни – люди, как правило, особенные. Активные, интересные, веселые, яркие. Случайных людей здесь не бывает, они надолго не задерживаются в этой среде, как-то так само собой получается. Я очень ценю тот факт, что благодаря моим увлечениям у меня столько замечательных друзей. То есть планка, с которой я подхожу к людям, изначально достаточно высока. И это, честно говоря, не самое лучшее мое качество.

- Существует поговорка: Для мужчины альпинизм – школа мужества, для женщины – замужества. Вы сами сталкивались с подобным отношением к женщине в альпинизме? Вообще – женщина в альпинизме – насколько это редкое и опасное для окружающих явление? В чем ее плюсы и в чем минусы?

- По-моему, в любом сообществе или клубе, где собираются люди со схожими интересами и предпочтениями, складывается благоприятная атмосфера для завязывания романтических отношений. Плюс ко всему, альпинизм – это еще живописнейшие пейзажи, рассветы-закаты, песни у костра, загорелые мужественные люди. Как тут обойтись без любовных историй? Если говорить о девушках, которые специально пришли в альпинизм, чтобы выйти замуж – лично я таких никогда не встречала. Но даже у нас в Горном Клубе за 15 лет его существования сложилось довольно много счастливых семей и бесчисленное множество романов.

Что касается присутствия женщины в альпинизме, то я бы вообще не стала ставить вопрос подобным образом. Неоднократно убеждалась, что женщины сильны духом и физически выносливы. А посмотрите, что происходит в мировом альпинизме! Какие восхождения делают женские «двойки», какие стены проходят! А капризы, нытье, слабости, которые человек не может, а чаще – не хочет преодолеть, в равной степени присущи спортсменам любого пола. Поэтому лично мое мнение – женщины и мужчины в альпинизме совершенно равноценны. Как минимум.

- Сегодня в азербайджанских горных клубах не так уж мало девушек, но число спортсменок, добившихся каких-то серьезных высот, вызывает чувство горечи. Почему ситуация складывается так печально? Что мешает азербайджанским альпинисткам покорять высочайшие вершины?

- Ну, среди мужчин большой массовости я тоже не замечаю. Альпинизм в Азербайджане переживает не самые лучшие времена. И вообще весь национальный альпинизм, если кто-то обратил внимание, происходит за пределами Азербайджана. В нашей стране это спорт героев-одиночек. Героев не потому, что они совершают нечто необыкновенное, хотя и такое случается, а оттого, что продолжают этим заниматься, остаются верны своим пристрастиям. О причинах говорить не будем, вряд ли кто-то еще не знает моей позиции на этот счет, но профессиональных альпинистов у нас нет, есть только любители. Те, кто проводит выходные за городом на тренировках, а отпуск – в горах. Раз в год, в лучшем случае – два раза в год. Это значит, что больших успехов в спорте добиться сложно, и за мировыми спортсменами-профессионалами не угнаться даже в самых смелых мечтах.

При всем при этом, среди моих знакомых достаточно много альпинистов с хорошими задатками и большим желанием. Девушки среди них, кстати, тоже есть.

Мне просто повезло больше других – пик моей спортивной активности пришелся на тот период, когда мы ходили в горы не менее двух раз в год, сделали кучу интересных восхождений, несколько первопроходов. За один выход в горы мы успевали пройти несколько маршрутов - скальных, снежно-ледовых, новички, бывало, закрывали третий разряд. Команда была крепкой, примерно равной по уровню, легкой на подъем. Сейчас почти все скальные восхождения, которые я сделала на территории нашей страны, считаются несуществующими, их нет в списке маршрутов, на которые дает разрешение Минэкологии. И что тут рассуждать о развитии альпинизма? Где его можно развивать? Ничего, кроме горечи такая ситуация вызвать и не может.

И кстати, помню, как лет 15 назад нашему Горному Клубу существенно недоставало девушек. Народу было мало – не то, что сейчас, – а из девушек, кто занимался альпинизмом и скалолазанием наравне с мальчиками, нас было всего двое. В последние годы ситуация здорово изменилась. Среди активно занимающихся спортом членов ГСК девушек едва ли не больше, чем мужчин, то есть потенциал, теоретически, есть. Можно было бы, конечно, затронуть популярную тему национального менталитета или не менее популярную тему женской слабости, но, опираясь на собственные наблюдения, скажу, что обе эти темы не особенно актуальны в данном контексте. Нам бы возможностей побольше, а результаты, я надеюсь, будут! По крайней мере, есть несколько девушек-альпинисток среди моих знакомых, на которых лично я сделала бы ставку.

- Расскажите о своих вершинах – и тех, что уже покорились, и тех, которые хочется покорить.

- Ох, наверное, не стоит задавать мне такой вопрос. Я сейчас как начну рассказывать, так и остановиться не смогу…

Как таковой вершины-мечты у меня нет. Раньше очень хотелось на Ушбу, два года назад я даже побродила у ее подножья. Я прекрасно осознаю, что здесь играет роль не спортивный интерес, а интерес к загадочной и опасной горе, вокруг которой много тайн и легенд. И понимаю, что никогда на нее не поднимусь, просто не стану пытаться.

Одно из самых запоминающихся восхождений – первая «четверка» на Гызыл-Гая. Временами было жутковато, маршрут очень длинный, на весь световой день, и весь пройденный путь просматривался под ногами до самого подножья горы, но восходилось с удовольствием и по возвращении надолго сохранилось «вкусное» чувство гордости.

Из тех маршрутов, которые я полюбила больше всего, могу назвать скальную «тройку» на массив Гызыл-Гая в Азербайджане, которую, кстати, мы первые и прошли, и «четверку» на гору Рузирават в Фанских горах.

Эльбрус, например, я долгое время считала своим большим достижением только потому, что он дался мне очень тяжело. Была сильная «горняжка», и на вершину я буквально заползла. Несколько раз казалось – все, умираю. Но как-то все же поднялась, и это было …неинтересно. Идешь и идешь много часов по снегу.

Со временем я окончательно поняла, что мои любимые маршруты - летние скальные восхождения третьей и четвертой категории. Чтобы – теплые скалы, солнышко, скальники на ногах вместо тяжелых ботинок. Чтобы лезлось и пролезалось, местами – на пределе возможностей, чтобы – стеночки, гребни, дюльферы. Снега и льда не хочется совсем, это однозначно в прошлом. Высотный альпинизм меня никогда не привлекал, я его вообще не понимаю и не принимаю. Мне кажется, что высотный альпинизм – это не столько спорт, сколько коммерческий проект. Если только подняться на вершину и спуститься с нее на лыжах – нечто подобное можно было бы попробовать.

Еще из любимого – Крымские «мультипитчи», тут вообще мечта. Приятное, доставляющее настоящий кайф лазание по пробитым маршрутам, с обалденными пейзажами и морем за спиной! Отдельное приключение, которое однажды посчастливилось пережить – ночной мультипитч. Собственный мир сужается до размеров луча налобного фонаря, а весь остальной мир за пределами стены перед глазами сосредоточен в звуках. Впечатление просто незабываемое.

В общем, сейчас мне уже хочется, чтобы было тепло, красиво вокруг, хорошая компания в связке и интересное лазание. Больше всего – если говорить об альпинизме – мечтаю вернуться в Фанские горы.

- Как часто вы тренируетесь в последнее время? Планируете ли какие-то восхождения или участие в соревнованиях?

- В последнее время не тренируюсь совсем по объективным причинам. Но на тренировки стараюсь приезжать, чтобы пообщаться с ребятами, посмеяться вместе, погулять на свежем воздухе. С сожалением ощущаю, что со мной происходит то же, что со многими – со временем меняются приоритеты в жизни, и тренировки отходят на второй план. Мне бы хотелось это изменить.

- По профессии вы бухгалтер. Не сложно ли после «высокого» занятия альпинизмом переключаться на столь приземленную деятельность бухгалтера? Или это, наоборот, помогает сохранить баланс в жизни?

- Независимо от того, чем ты занимаешься по жизни, по возвращении с гор очень тяжело адаптироваться к окружающему миру. Горы никогда не уходят из нас сразу, и этап перерождения из альпиниста в городского жителя порой невыносим. Но мне страшно повезло в жизни – я обожаю свою профессию. Она мне интересна ничуть не меньше альпинизма, иначе я не смогла бы ею заниматься. Эти две стороны моей жизни никак особо не переплетаются, но прекрасно уживаются вместе.

- Яна, в среде альпинистов вы известны своим умением писать интересные статьи о соревнованиях и странах, в которых бывали. А нет ли планов в один прекрасный день начать писать книгу об альпинизме? Вообще, имеется ли у нас литература об этом?

- Если говорить об азербайджанской литературе на эту тему, то мне, по-моему, ничего не попадалось. Об альпинизме я пишу часто, это верно, так сложилось. Но книгу… Я польщена тем фактом, что кто-то считает меня способной на это. Многие бы удивились, насколько скромного мнения я сама о своих литературных способностях. Книги – огромнейшая и очень богатая часть моего мира. Очень часто, зачитываясь любимыми авторами, я готова расплакаться оттого, что никогда так не напишу. Поэтому вопрос о книге не стоит совсем. Мой предел и мой конек – небольшие очерки, где можно вдоволь рассказать о своих впечатлениях от жизни. Кроме того, мир внутренний интересен мне куда больше внешнего. И если бы я вдруг собралась написать книгу об альпинизме, это были бы либо слегка философские размышления об альпинизме как таковом, которые вряд ли интересны широким массам, либо жизнеописания кого-либо из тех, кто «зацепил» меня не только как спортсмен, но и как глубокий, интересный человек. Например, Юрий Горин или Эльдар Джафаров.