Его имя на слуху уже много лет. Ученый-литературовед, критик, общественный деятель, академик Бекир Набиев внес заметный вклад в филологическую науку. Говоря словами заведовавшего долгие годы кафедрой в МГУ имени М.В.Ломоносова профессора Азиза Шарифа, он обладает незаурядным талантом исследователя. И это известно тем, кто интересуется творчеством ученого, кто слушал его выступления на научных форумах, читал его статьи. Таких людей очень немало. Но больше все же не знакомых или мало знакомых с его многогранной деятельностью и особенно в целом с его очень непростой жизнью, главным делом которой всегда была литература.

Увы, к числу последних мне пришлось отнести и себя, когда я заглянула в справочник, изданный в серии «Деятели науки Азербайджана» два года назад, к 75-летию академика.

Воистину наполненный и радостными, и печальными событиями путь прошел Бекир Набиев, пережив, пожалуй, почти все из того, что выпало на долю его поколения.

…Ему было три года, когда отец, Ахмед, сын моллы Мухаммеда, занимавшийся после установления большевистско режима частной торговлей у себя на родине, в Агдашском районе, чтобы избежать высылки в Сибирь или в Среднюю Азию, что уже случилось с его близкими, переехал в начале 30-х с семьей в Баку. Жить на новом месте было нелегко. Но Ахмед-киши не отчаивался, всегда сдержанный, не позволяющий слабости взять в нем верх, он даже в самые трудные моменты умел не терять веры в лучшее, смотреть на мир добрыми глазами и видеть в нем и хорошее. «Самое большое мужество - быть справедливым» - часто повторял он. И следовал этому девизу. Маленькому Бекиру отец, наверное, потому и запомнился прежде всего своей добротой, а еще желанием помогать людям. Ему нравилось, когда в каждый праздник - Оруджлук, Гурбан или Новруз байрамы - родители обязательно делали подарки семьям, потерявшим кормильца. Такие, увы, были среди их знакомых.

Но в 1937-м отец вдруг исчез: откуда было знать семилетнему, хотя и смышленому ребенку, что далекий от политики человек, каким и был Ахмед Мухаммед оглу, подвергся аресту, как сотни, тысячи других людей, в одночасье названных «врагами народа». Семье пришлось вернуться в район, к родным. Бекир помогал матери как мог: в 12-13 лет служил подмастерьем у сапожника, в 17 - диктором Агдашского радио. А сразу после десятилетки его приняли на работу в сельскую школу, где он преподавал азербайджанский язык и литературу.

Нелегко пришлось Бекиру! Ярлык сына «врага народа» долго и неотступно преследовал его. Всегда учившегося в средней школе на круглые пятерки юношу не удостоили золотой медали. А позже, в университете, где он также всегда был в ряду отличников, несмотря на самые лестные отзывы, письменные представления педагогов - больших ученых, профессоров, его обошли, когда речь зашла о Сталинской стипендии: спецотдел вуза посчитал, что присуждение сыну «неблагонадежного» этой стипендии было бы политической ошибкой. По той же причине его не приняли и в аспирантуру: вовсе не обязательно, мол, вражескому отпрыску заниматься наукой. Конец всему этому пришел лишь в 1957-м, когда Верховный Суд выдал Набиеву справку о посмертной реабилитации отца.

Но, как рассказывает сам Бекир-муаллим, делясь воспоминаниями, в тот «черный» период жизни ему повезло: рядом всегда были люди, каждый из которых оказался человеком, как говорят, с большой буквы. Он с теплотой вспоминает своих тогда совсем еще молодых педагогов Аслана Асланова, Бахтияра Вагабзаде, с огромным почтением называет имена уже и в те годы завоевавших известность Мамеда Арифа, Джафара Хандана, Мир Джалала и других. Их светлый ум, глубокая порядочность и, конечно же, мужество - ведь речь-то шла о сыне «врага народа» - помогли начинающему исследователю не сломаться, идти до конца, добиваться цели.

Учась в аспирантуре, куда Бекир Набиев был все же принят, хоть и с третьего захода, да и раньше, в студенческие годы, ему пришлось заботиться и о хлебе насущном. Студентом он преподавал литературу в школе рабочей молодежи. Позже, будучи аспирантом, в редакции газеты «Коммунист» заведовал отделом культуры и сам нередко привозил из журналистских командировок всегда интересные, яркие материалы. Впрочем, некоторый опыт работы в печати он уже имел: до аспирантуры был заместителем ответсекретаря и литсотрудником в молодежной газете, переводчиком - в строительной. Дело это, не говоря о заработке, Бекиру нравилось, приносило ему удовлетворение.

Мне довелось узнать Бекира Набиева, когда он работал уже в системе Академии наук Азербайджана. В 60-е годы он, молодой кандидат филологических наук, ступенька за ступенькой прошел в Институте литературы и языка имени Низами большой путь: начав с должности младшего научного сотрудника, дошел до заведования отделом. Здесь защитил докторскую диссертацию. И вскоре, в 1971-м, был назначен директором Музея азербайджанской литературы, которым руководил целых 16 лет. Как раз в этот период ему присвоили научное звание профессора, избрали членом-корреспондентом Академии наук.

Несколько лет, начиная с 1987 года, Бекир-муаллим возглавлял Фонд культуры Азербайджана. С того же времени, и тоже много лет, был академиком-секретарем отделения литературы, языка и искусства АН. Спустя два года стал действительным членом Академии наук. В 2003-м вернулся в свой Институт литературы имени Низами, но теперь в качестве директора.

Задумав рассказать о нашем замечательном современнике Бекире Набиеве, твердо решила было избежать перечисления биографических данных. Не получилось! Думаю, потому, что человек - всегда родом из своего детства. И тот большой ученый, которого мы знаем теперь в лице Бекира Набиева, тоже формировался как личность на всех этапах жизни, начиная с самого раннего.

Кто знает, может, сложись иначе, не стал бы Бекир Набиев, скажем, создателем такого труда, как монография «Выдающийся критик и литературовед Ф.Кочарлинский», в которой проявил научную смелость в постановке и разрешении важных проблем становления азербайджанской науки о литературе. Работа эта вышла в свет в начале 60-х годов и произвела впечатление на научную общественность республики, да и на всех, кто интересовался вдохновенным творчеством Фиридун бека Кочарли, автора первой «Истории азербайджанской литературы», благородного человека, гражданина в высоком смысле этого слова и, к сожалению, ставшего первым расстрелянным в 1920 году большевиками ученым.

Событием в духовной жизни Азербайджана стала и другая монография Б.Набиева «Великая Отечественная война и азербайджанская литература», изданная в 1970 году. Это прекрасный труд, посвященный глубокому анализу идейно-художественных качеств нашей литературы в самый трудный и ответственный для всех народов бывшего СССР период.

Все, кто давал оценку, выражал свое отношение к названным произведениям, - а это были крупные ученые, специалисты с именем - отмечали свойственные их создателю принципиальность, эстетическое чутье, глубину понимания проблемы.

Наверное потому авторитетного мнения академика Набиева, его объективного слова, его совета и поддержки всегда ждали. В каких только Ученых и Художественных советах, комиссиях, комитетах, обществах он ни состоял, будучи или руководителем, или членом, какие только научные симпозиумы, коллоквиумы или заседания ни вел, на каких только ни выступал, наконец, какие только печатные органы ни избирали его в свою редколлегию! И это можно понять: Бекир-муаллим, исследователь, можно сказать, истории всей азербайджанской литературы ХХ века, всегда умел сказать новое слово, заинтересовать аудиторию, стать стимулятором свежих идей, содействовать добрым начинаниям.

Думается, все достигнутое в жизни академиком - автором, составителем, редактором, переводчиком более чем 1000 научных трудов: монографий, статей, рецензий, отзывов - это, прежде всего, торжество таланта, данного ему Всевышним. Но ведь это еще и огромный труд, настойчивость, целеустремленность, отношение к делу.

Помню, мне рассказывали, что когда в самом начале своей научной деятельности ученый проявил исследовательский интерес к вопросам межлитературных связей, в частности, к переводам на азербайджанский великих русских писателей и ему понадобилось более глубокое знание языка первоисточника - ведь он всегда учился на родном, - он со всей серьезностью и системно занялся этим. Много читал и почти каждый вечер ходил на спектакли русского драматического театра.

Впрочем, человек как бы «интернационального» кругозора, - помнится, так назвал Бекира Набиева один из московских ученых, - и в целом близкий к культуре, он во все времена был частым гостем всех наших театров. Говорю об этом еще и как свидетель, довольно часто встречавший академика на театральных премьерах, концертах. И что мне особенно приятно, нередко в сопровождении спутницы жизни - Адалят ханум, ученого-биолога, кандидата наук.

Говорят, по-настоящему талантливый человек талантлив во всем. И, наверное, включая также умение общаться с окружающими. К примеру, в близкой мне семье народного артиста ныне покойного Исмаила Дагестанлы до сих пор вспоминают многочасовые беседы на равных в то время еще молодого ученого с именитым артистом, который был намного старше своего собеседника.

Это умение помогало ученому строить отношения с теми, кем ему доверялось руководить. Вот и теперь, в институте, где директорствует Бекир- муаллим, говорят: работать под его началом - приятно, хотя он - требователен. Ослушаться его просто невозможно: он словно гипнотизирует сотрудников своей сдержанностью, внешним спокойствием. Никогда - громкого слова, унижающего окрика. Все понятно по выражению лица. В коллективе уже давно поняли: в людях директор ценит прежде всего серьезность в отношении к работе, профессионализм. Вместе с тем, о Бекир-муаллиме отзываются как о человеке с юмором. Даже на защите диссертаций, где он часто председательствует, благодаря ведущему, устанавливается теплая, доброжелательная обстановка, он может даже весело пошутить, чтобы снять напряжение. А ведь это тоже отношение к людям. Потому сотрудники Института, если судить по их рассказам о своем руководителе, старшем коллеге, чувствуют себя весьма спокойно за спиной у директора: такой не обидит и не даст в обиду, поддержит, поможет, позаботится.

Не стану пересказывать все, что услышала об ученом в деталях - фактов, самых конкретных, подтверждающих все сказанное, очень немало. А мне почему-то кажется, что и доказывать это не надо. Достаточно лишь встретиться с Бекир-муаллимом, пообщаться с ним, увидеть его неравнодушный взгляд, полные добротой глаза.

Конечно же, талант любить ближнего тоже дается свыше. И как хорошо, когда дар этот достается таким, как мой герой, академик Бекир Набиев, человек, которому есть чем поделиться с людьми.