Баку, 1 февраля (АЗЕРТАДЖ). 2 февраля исполняется 100 лет со дня рождения выдающегося российского востоковеда-арабиста, доктора исторических наук Теодора Шумовского, нашего земляка, ученика знаменитого переводчика Игнатия Крачковского.

В числе главных творческих и научных достижений Теодора Шумовского называют первый в России поэтический перевод Корана (этот труд выдержал пять изданий в период с 1992 по 2008 годы). Узник ГУЛАГа, куда он попал по политической статье по одному делу с сыном Анны Ахматовой и Николая Гумилева - Львом Гумилевым, ученый начал заниматься этим кропотливейшим трудом в застенках, восстанавливая в памяти строки из Священной книги мусульман. В общей сложности Теодор Адамович провел в тюрьмах 18 лет.

Азербайджан Теодор Адамович считал своей родиной. Здесь прошли его детство и молодость. Теодор Адамович Шумовский родился в 1913 году в Житомире в семье польского служащего госбанка. В 1915 году семья переехала в Шамаху. Это определило судьбу будущего ученого. Шамаха стала для него тем таинственным Востоком, который он полюбил на всю жизнь. На встрече со студентами ученый вспоминал свое детство в Шамахе. Он любил бродить по окраинам этого старинного города. Древние мусульманские святыни в стороне от садов, на каждом шагу неистребимый след прошлого… «Здесь меня нашла моя будущая специальность», - говорил ученый.

Но есть еще одно, из-за чего мы обязаны помнить Теодора Шумовского - он вернул нам выдающегося средневекового поэта Атааллаха Аррани.

Удивительна сама история находки Т.Шумовского - о ней следует сказать особо.

История Азербайджана богата на выдающиеся имена. Казалось, мы знаем всех наших философов и поэтов. Знаем, потому что до нас дошли их труды. И как же радостно и вместе с тем волнующе, когда судьба открывает нам неизвестные страницы истории. Наверное, имя Атааллах Аррани так бы и кануло в небытие, если бы не Его Величество - Случай.

Книга П.Таранова «Сорок пять поколений философов» включает сведения о самых известных философах мира, начиная с древней Греции и Рима и до наших дней. Среди известных имен вдруг читаем - Атааллах Аррани - азербайджанский поэт и философ. Признаться, все, к кому я обращалась за справками (Институт литературы, Институт рукописей НАНА), впервые узнали о нем от П.Таранова и статей в газетах об известном востоковеде Теодоре Шумовском, который и открыл нам Аррани. Других сведений, к сожалению, нет.

Шумовский сам подробно описывает, как нашел рукопись. Студенческие каникулы летом 1936 года он проводил в Шамахе. И вот, гуляя по древнему пригороду и заглядывая в мечети, в одной из них, а вернее, в стенной нише подземной усыпальницы среди рукописей он нашел кипу листов, перевязанных крест-накрест.

Рукопись оказалась сборником стихотворений на арабском, отчасти на персидском языках, чаще всего, небольших по объему. Значительная доля приходилась на рубаи. Выяснилось, что из всех традиционных стихотворных размеров поэт пользовался наиболее расхожими, главным образом - тавилем и мутакарибом. Вот что прочитал в рукописи исследователь:

«Атааллах, прозываемый Ширвани, я родом из Аррана, поэт и ученый Ширвана, сказал, когда ему повелело сердце…

Много сочинителей сложили помногу книг, изучаемых многими поколениями. Я, один из сыновей благословенной столицы поэтов, сложил всего одну книгу, которую прочтет ли хоть одно поколение».

Строчки завораживали, словно приглашая притронуться к таинственной старине.

Шумовскому удалось установить точное время жизни поэта. Оно было зашифровано в стихах: XV век. За полтора года - с конца 1936 по 1938 годы Шумовскому удалось перевести большую часть дивана ширванского поэта. Сам Аррани назвал сборник стихов «Лепестки золотой розы», сюда же вошел и цикл тюремных стихов - «Узницы». Шумовскому не довелось довести исследование до конца: в 1938-1946 годах он был узником ГУЛАГа. И тут начинается самое печальное. Диван Аррани и листки перевода вместе с остальными книгами и конспектами, оставшимися в шкафу под ключом во время его многолетнего отсутствия, бесследно исчезли; должно быть, и сам сборник, и плоды работы над ним разделили участь арабско-русского словаря Гиргаса из его библиотеки, сожженного в печи в годы ленинградской блокады.

«Отчаяние не созидает. Кто хочет достигнуть своей цели, не должен позволять бесполезным чувствам торжествовать над разумом. Я решил восстановить «Лепестки» своей памятью, - вспоминал ученый. - Лучше всего я запоминаю, когда запишу, после этого мне уже не надо смотреть в записанное, чтобы его восстановить. Это и помогло восстановить переводы Аррани.

«Наконец, - говорит Шумовский, - я дожил до того дня, когда творения древнего ширванского поэта выходят ко всем ценителям и знатокам прекрасного, живущим в сегодняшнем мире. Я мечтал об этом дне тридцать пять лет». Так, Теодор Шумовский открыл для нас удивительного поэта Атааллаха Аррани.

А что касается солидной энциклопедии «Сорок пять поколений философов», то не удивительно, что есть в ней имя и нашего соотечественника: ведь поэт на Востоке - всегда философ.

За полтора года между двумя арестами Шумовский написал кандидатскую диссертацию. В своих трудах ученый восстановил историческую роль арабов как великой морской нации средневековья. Созданная им «Арабская морская энциклопедия» продемонстрировала развитую арабскую морскую культуру, которая стояла у колыбели европейской навигации и была уничтожена европейскими завоевателями Востока в XVI веке.

Теодор Шумовский - автор научно-популярных книг «По следам Синдбада-морехода. Океанская Аравия» (1986) и «Последний лев арабских морей» (1999). Он также сформулировал свои взгляды на лингвистический процесс в «Ороксологии» (2002).

Его влекла прекрасная как музыка, таинственная как вечность мусульманская письменность. Объясняя, почему он взялся за перевод Корана и к тому же в стихах, Т.Шумовский пишет: «Это самая великая книга на арабском языке. Все переводы Корана на русский язык несовершенны, включая наиболее известный — академика И.Ю. Крачковского. Еще в XVIII веке был известен перевод М. Веревкина, придворного чтеца Екатерины II. Он его делал не с арабского подлинника, а с французского перевода дю Рие, и им, кстати, пользовался Пушкин, когда сочинял свои «Подражания Корану».

Крачковский вел у нас спецкурс по Корану и считал: «Чтобы подготовить перевод к печати, мне нужно освободиться от других забот года на полтора…» Но у главы советской арабистики времени не нашлось, и его вдова опубликовала перевод, не сверенный с подлинником. Жаль, что у Крачковского перевод не стихотворный, а буквальный, рассказывал Т.Шумовский на встрече со студентами.

К переводу Корана он вернулся в 80 лет. Лежа на больничной койке, он размышлял: «О чем может мечтать человек в 80 лет? - Я должен перевести Коран. Сейчас я только созрел для этого. Я отдавал себе отчет в том, что это - великая мусульманская святыня. Слово о новой религии должно было легко войти в сердца верующих». И это ему удалось. Этот труд выдержал шесть изданий.

На его 95-летии многих поразило то, что на приветствие азербайджанского консула он отвечал по-азербайджански, польского - по-польски…

«В своих работах пользуюсь 22 языками. И неволя в этом отношении мне помогла, - вспоминал ученый. - В лагерях встречались представители разных национальностей. В Доме предварительного заключения в Ленинграде мне встретился преподаватель ЛГУ, знавший испанский язык. Запоминал слова с его губ. Финскому языку меня обучал нарком Карело-Финской ССР. Он был моим напарником — вместе валили лес в Котласе. По-грузински я начал разговаривать с местоблюстителем Патриарха всея Грузии, тоже в лагерях. А в «Крестах» я встретил китайца. Пожалуй, самый сложный - китайский язык».

Себя он считал не верующим, а знающим. «Всю жизнь я интересовался тем, что можно проверить в опыте. Мне не надо верить в Бога — я просто знаю, что Он есть. Он един для всего, что создано Им… По церквам не хожу, Богу не нужны церкви. Богу нужно, чтобы те существа, которые Он создал, были способны помочь друг другу. Чтобы не лгали, не грабили, не убивали, не воевали, жили честно и трудолюбиво. Вот для чего Он нас создал! Наилучшее служение Богу — честность и трудолюбие».

Это и было жизненным кредо выдающегося ученого, нашего земляка Теодора Адамовича Шумовского.

В последние годы Теодор Шумовский работал над антологией своих стихотворных переводов.

Он умер в Петербурге 28 февраля 2012 года, не дожив всего год до своего 100-летия, и похоронен на Литераторских мостках Волковского кладбища, рядом со своим учителем академиком И.Ю.Крачковским.

На его надгробии арабской вязью написано: «Ученый без плодов деятельности, как облако без дождя».

Салиха Алиева

корреспондент АЗЕРТАДЖ