- Ситуация, в которой в начале 90-х годов оказалась республика, напоминала перепутье дорог. Многовариантность возможного будущего Азербайджана требовала и особого многовариантного мышления, жесткого, честного, может, даже жестокого анализа сложившегося положения. Всем и каждому необходимо было понять, что именно нам приходится брать на себя историческую ответственность, принимать решения, от которых будет зависеть судьба не только нашего, но и будущих поколений.

И тут-то возникал достаточно сложный, болезненный для каждого гражданина молодого независимого государства, вопрос: будет ли первый шаг нами осознанным, до конца продуманным или в очередной раз за всех нас это сделает кто-то другой, исходя из своих локальных, групповых и иных интересов. Откровенно говоря, не хотелось думать, что Азербайджан на своем примере в очередной раз подтвердит гегелевскую истину: «Главный урок истории заключается в том, что история не извлекает из нее никаких уроков».

Итак, Азербайджан входил в мировое сообщество. И нельзя было забывать, что это не прерии и не целина, где мы первопроходцы, а достаточно сложный, внутренне связанный между собой миллионами видимых и невидимых нитей организм: в нем все отлажено, и глубинные отношения давно уже отрегулированы. Вот почему нам необходимо было четко уяснить для себя, в какие игры, и по каким правилам предстоит играть. И еще: сложившаяся ситуация и попытка ее осмыслить были не тем случаем, когда можно было обмануть всех и, прежде всего, себя.

Как и в первые дни созидания мира, когда гордый и мудрый предок Деде Горгуд давал имена всему сущему, нам необходимо было назвать все своими именами: черное - черным, белое - белым, хлеб - хлебом, а кровь - кровью…

Основные контуры периода государственного становления на начало 90-х годов: незрелость политических структур, склонность к созданию организаций мафиозного типа, популизм части партийных лидеров, партийные организации, которые зачастую создавались по клановому признаку, госаппарат - перелицованная колониальная администрация, в силу наследственных причин не располагающая интеллектуальными центрами, отсутствие четко продуманной программы государственного строительства, слабость исполнительских структур, размывание правового фундамента государства, недопонимание истинных идеалов свободы и демократии и восприятие их в качестве первопричины всеобщего хаоса, ностальгия по былым стабильным временам, девальвация площадных лидеров - традиционных центров консолидации, усталость и скептицизм.

Переходный период все более увеличивал угрозу обратных процессов. А накопленный капитал насилия и прежний опыт большевизма воспринимались в этих условиях как, пожалуй, единственная форма выхода из любого положения.

Война - один из неожиданных, хотя и вполне естественных атрибутов становления новорожденного независимого государства. Парадоксальность ситуации заключалась в том, что именно война, первоначально явившаяся наиболее серьезным детонатором политической активизации азербайджанского народа, послужившим моментом истины для самосознания и осуществления идей независимости, война, выведшая на арену ряд политических лидеров, война, многократно ускорившая процесс оформления суверенной Азербайджанской Республики, на каком-то этапе именно в силу своей политизированности приняла совершенно неожиданный характер. А именно, произошел весьма странный процесс: по мере нарастания реальных масштабов войны, объективно принявших общенациональный характер и теперь уже угрожавших самой идее независимости Азербайджана, субъективно в глазах общественного мнения она все более приобретала образ арены борьбы внутриполитических сил, - групп, кланов и т.д. Более того, наметилась крайне опасная, чисто психологическая тенденция привыкания к этой страшной реальности.

Во все времена война была связана с коррупцией, политическим шантажом, с попыткой дискредитации армии, как части народа. Во всяком случае, ясно было одно: необходимо принципиально новое осмысление ситуации войны, как ситуации общенациональной катастрофы. Ключевым моментом являлось осознание того очевидного факта, что невозможно далее вести войну прежними большевистскими методами, не имея при этом прежних идеологических институтов, всеохватывающего, слаженно работающего госаппарата, способного мобилизовать (и прежде всего - идеологически) народ на восприятие войны как факта отражения агрессии. Разительный контраст реальной действительности с прямолинейной, а подчас и примитивной агитацией, отсутствие четкой, идеологической военной программы, в том числе конкретно для армии, вызывало все большую деидеологизацию армии, подрывало ее боевой дух. А ведь известно, что только наемные войска способны вести деидеологизированные войны. Глубоко присущее азербайджанскому народу чувство справедливости обуславливало лишь один возможный выход из данной ситуации: постараться привести действительность в соответствие с идеологической мотивацией войны.

Весьма неопределенная ситуация складывалась и с беженцами. Прежде всего необходимо было обосновать этот факт и довести до мирового общественного мнения следующее: беженцы в Азербайджане - это не следствие региональной войны, а закономерный итог планомерной политики армянского мононационального режима по созданию этнически чистых зон.

Данность ситуации того времени была такова, что беженцы стали одним из решающих факторов политической жизни Азербайджана. Не случайно, порой даже возникало ощущение, что возрастающая численность беженцев в крупных индустриальных центрах и, прежде всего, в столице республики, в определенном смысле обусловлена заинтересованностью отдельных политических сил и кланов, использующих вполне естественную их социальную активность в своих интересах.

Основные промышленные узлы республики были сориентированы на деятельность в системе общесоюзного экономического процесса и изолированно функционировать не были в состоянии. В условиях отсутствия экономической политики это грозило катастрофическими последствиями. Положение усугублялось вынужденной милитаризацией экономики, огромным бременем военных расходов.

Сельское хозяйство зиждилось на колониально-палочной системе управления. В новых условиях кнут был слаб, а иные стимулы на тот момент не были задействованы.

Одним из реальных путей вхождения республики в систему мировой экономики было подписание конкретных контрактов по привлечению зарубежного капитала, прежде всего, речь идет о нефтяных контрактах, которые помимо основной прибыли (в виде налогов, доходов от реализации сырья и т.д.) существенно ускорили бы процесс модернизации нефтяной промышленности, оказали благоприятное влияние на общую инфраструктуру, послужили бы дополнительным экономическим стимулом для развития и укрепления форм мелкого и среднего предпринимательства.

Положительные факторы:

-накопленный интеллектуальный капитал;

-достаточно высокая профессиональная квалификация у значительной части населения (инженеры и техники в сфере нефтедобычи, специалисты сельского хозяйства, рабочие крупных предприятий, сильные кадры в нефтехимической и химической промышленности, ученые - представители фундаментальных наук, творческая интеллигенция);

-высокий уровень и устойчивость культурных, бытовых, житейских традиций, авторитет общечеловеческих ценностей;

-развитое чувство коллективизма;

-четкий иммунитет к тоталитарным режимам - коммунистическим, фундаментальным и т.д., популярность идей светского государства;

-отсутствие расовых, националистических предрассудков;

-склонность к предпринимательству, связанная с историческими особенностями и геополитическим расположением республики;

-богатство как человеческих, так и материальных ресурсов. Наличие действующих коммуникаций.

К числу положительных обстоятельств следовало отнести и то, что внутренние негативные факторы пока еще были управляемы, поскольку не получили необратимый характер.

К положительному фактору следует отнести и особый характер менталитета азербайджанского народа, чей духовный мир в силу исторического развития наполнился содержанием практически всех основных религий - от зороастризма до иудаизма, манихейства и буддизма, христианства и ислама. Уже наличие этого фактора относило нашу национальную общность к нациям открытого типа, давало основание говорить о ее широких духовных возможностях, склонности к многовариантному мышлению, особому восприятию мира, как единства в многообразии.

К положительному в какой-то степени зарубежные политологи относили и фактор войны - момент национальной консолидации, очевидный ускоритель процесса роста и становления государственных и политических институтов.

Система власти в независимом Азербайджане совершила по-своему уникальный путь. Раньше, чем у соседей, здесь окончилась эпоха советского наместничества, власть фрагментировалась, а затем была собрана в том виде, как это представлял выдающийся политик нового времени Гейдар Алиев. С этого времени обретения истинной государственной независимости прошло немного более десяти лет, появились новые представления о месте и роли Азербайджана в пространстве современного мира. И нынешний Президент, получив в свои руки управление страной, старается поддерживать импульсы процесса становления Азербайджана в ряду развитых государств мира. Придерживаться своих политических корней, значит, следовать прежнему базовому стандарту,- вот та политика, которую проводит Ильхам Алиев. И это не так просто, как может показаться на первый взгляд: вся управленческая ответственность в то время лежала исключительно на плечах Гейдара Алиева. Тот этап политической истории имел свою предысторию. Но и в нынешнем политическом контексте эта политика далеко неслучайна.

Давайте взглянем на Азербайджан в контексте глобальных изменений, которые происходили с мировым сообществом в последние десятилетия, готовя мир к новому раскладу сил. Мы, как и другие народы советской Евразии, не были подготовлены к трансформациям, и в результате этот процесс обернулся для нас своей негативной стороной: неспособность сразу воспринять новые стандарты и ценности и, как следствие,- развал инфраструктуры и дезинтеграция.

Очевидно, в 1993-95 гг. произошла гуманитарная революция, пришли в движение целые пласты представлений, казавшиеся незыблемыми. Нелегко выходить было из идеологии интернационального барака в мир свободного выбора.

Возможности самоидентифицироваться и каким-то образом проявить себя были минимальны. Все это усугублялось внутренними противоречиями, появлением центробежных сил и откатывало страну на обочину цивилизации, в то время как весь мир шел вперед к окончанию века системных конфронтаций и началу информационного общества. Именно в этот момент в полной мере проявился личностный «знак» Гейдара Алиева, который смог за кратчайший период дать и Азербайджану особый «знак» самоидентификации. Это позволило республике довольно быстро занять свое место в мире и оказаться по одну сторону цивилизационного развития со странами, которые успевают заскочить на подножку поезда, идущего в XXI век.

Использование «знака» личности, отношение к которой не зависело от принадлежности к какому-либо государству, сыграло на благо процессу поиска Азербайджаном своего места в мире. Это совпало и с общемировой политической тенденцией, когда фактор личности выходит на первый план. Нынешний Президент склонен к осуществлению комплексной модернизации страны по западным гуманитарным и технологическим стандартам. Описывая систему власти сегодня, необходимо отметить и стремление отладить компоненты корпоративного государственного устройства, такое сочетание может дать хороший результат, так как соответствует самым современным вызовам и понятиям об управлении. Об этом академик Р.Мехтиев подробно говорил в своем выступлении. Одной из важных задач сегодняшнего дня является создание соразмерности в обществе - выпрямление показателей в разных социальных группах. Президент уже продекларировал движение по этому пути, справедливо предлагая делать ставку на технократов.

Азербайджан сегодня напоминает некую форму сконцентрированной энергии. Это - наш реальный капитал. И от того, насколько рационально и умело он будет использован, зависит будущее нации.

Есть несколько вариантов внешнеполитического развития, способных повлиять на динамику демократического развития.

1.Молодой возраст, который сегодня переживает республика, дает нам возможность рассматривать мир как объект для переустройства. Не отрицая первоначальной конструктивности этого варианта, нельзя не указать и на возможные опасные его последствия, связанные с усилением роли политических иллюзий. Речь, прежде всего, идет о революционаристской идеологии, проповедующей экспорт революции. Это - идея, уходящая корнями в революционный романтизм, свойственная победным порывам всякой революции, стремящейся к глобализации своих принципов. Но, как показывает мировая практика, они способны исказиться, трансформироваться в имперские амбиции, что неминуемо потребует сильной (тоталитарной) власти, усиленного развития военной инфраструктуры и т.д. Кроме того, ослепляющая своим эмоциональным зарядом идея способна довести до такого состояния, когда трудно будет трезво оценивать, насколько государственная политика соответствует национальным интересам.

2.Другой вариант интеграции республики в мировое сообщество можно обозначить чисто протокольными тезисами типа: «Азербайджан исключает саму возможность обеспечения своих национальных интересов за счет ущемления интересов других стран и строит свою внешнюю политику на основе принципов мирного сосуществования и баланса интересов, добрососедства, уважения, суверенитета и невмешательства во внутренние дела друг друга». Внешняя разумность такого подхода на деле означает чисто представительское участие азербайджанской дипломатии на международной арене, более того - отказ от активной внешнеполитической стратегии. Этот вариант связан с естественной для нынешнего этапа развития нашей государственности декларацией «азербайджанского фактора» во внешней политике. При всей симпатичности этого варианта для азербайджанцев, он таит в себе немало опасностей, главная из которых состоит в активизации изоляционных процессов, способных завести республику в тупик.

3.Учитывая политическую ситуацию в мире, и прежде всего ту, которую принято называть «новым мировым порядком», у Азербайджана есть шанс, перехватив инициативу, выступить в интересах группы «новых стран». И единственно действенным рычагом (в условиях войны, экономической нестабильности и т.д.) является интеллектуальный потенциал, накопленный в республике. Речь идет о новой роли политического Баку как полпреда в распространении идеи демократии светского государства на юге евразийского пространства.

Под занавес следует остановиться на одном очень важном обстоятельстве. Ни одна акция, как политическая, так и экономическая, не может принести положительных результатов, если не будут учтены психологические, мировоззренческие, религиозные особенности народа, одним словом, его менталитет.

У нас часто говорят, что Азербайджан пойдет по западному пути развития, забывая о том, что сам этот путь не был одинаковым для всех народов, добившихся успехов и ныне символизирующих образ «западной модели». Конечно, нельзя отрицать и общие принципы, на которых зиждется этот успех: свободный рынок, интенсификация труда за счет внедрения новых технологий, достижений науки, совершенствования управления и т.д. Но разве все перечисленные положения, исключая свободный рынок, не считались необходимыми и для развития социалистического производства?

Японский, турецкий, германский ренессансы, небывалый взлет экономики, уровня жизни в Южной Корее, в странах Юго-Восточной Азии при всей внешней похожести имели все же свои точки отсчета и свои тропы, приведшие к таким результатам. И то, что старт нашего движения вперед по пути независимого развития не во всем, по мнению иных экспертов, оказывается удачным, в серьезной степени связано с тем, что предлагаемый ими набор мероприятий и методов не всегда соответствует ситуации и ментальной эволюции.

Вот почему проблему изучения азербайджанского менталитета мы возводим в ранг особого механизма в процессе демократического развития Азербайджанской Республики.