Баку, 3 июня, Татьяна Иванаева, АЗЕРТАДЖ

В летнем зале Азербайджанской государственной академической филармонии в сопровождении Азербайджанского государственного камерного оркестра имени Кара Караева звезда мировой оперной сцены итальянский тенор Фабио Андреотти представил бакинским ценителям и знатокам оперы премьеру концертной программы Amore e Passione.

Организатором концерта выступило креативное агентство RED EVENTS & Distribution ltd, которое проводит уникальные культурные мероприятия при свечах в старинных усадьбах, на крышах, в оранжереях, планетариях и в других самых атмосферных местах в Азербайджане, по всей Европе, в Великобритании и России.

Корреспондент АЗЕРТАДЖ побеседовала с прославленным вокалистом.

- Можно ли сказать, что место рождения определило вашу дальнейшую судьбу?

- Возможно, да. Я родился в Риме и всегда интересовался культурным наследием своей страны. Понятно, что Италия – родина оперы, и несмотря на то, что мое первое образование было вне этой сферы, судьба распорядилась так, что политология стала для меня просто эпизодом.

- Какой была ваша первая встреча с оперой?

- Я был еще совсем юным, когда впервые посетил оперный спектакль «Лючия де Ламмермур» Доницетти и услышал Хосе Каррераса в партии Эдгардо. После чего это искусство плотно вошло в мою жизнь.

- Насколько вам интересны другие музыкальные жанры? Мог бы рэп заинтересовать вас?

- Петь что-то помимо оперы? Признаюсь, я очень поглощен именно оперным искусством. Да, я слушаю что-то помимо классической музыки, но судить о том не считаю возможным. Даже тот же рэп, скорее, ассоциируется с речитативом, положенным на определенную музыку. С четко выверенным тактом и ритмом в совпадении слов и музыкального материала. Можно сказать, что, по большому счету, нельзя утверждать, что музыка имеет различия.

- Есть ли в вашем репертуаре сложные партии?

- Я лирический тенор и могу честно признаться, что сложностей у меня нет. Здесь скорее речь о музыкальном материале, который композиторы создают. Встречаются как сложные партии, так и чуть проще. Например, серьезные, как у Пуччини. Просто все зависит от умения работать, потому и любимых партий, как таковых, у меня нет. Это прежде всего отражение моего душевного состояния. Но не могу не отметить, что с удовольствием исполняю произведения Пуччини, Верди и, конечно, Моцарта.

- Как вы относитесь к тому, что вас порой называют «новым Паваротти»?

- Я знал Паваротти, особенно в последние годы его жизни, и был очень опечален его уходом. Буду честен: я не знаю, что меня сравнивают с Паваротти. Прежде всего, у нас совершенно разные голоса, и мы абсолютно разные. Конечно же, мне очень нравится Паваротти, потому что он автор определенного стиля. Нравится мне и русская вокальная школа своими глубокими голосами, которые есть основа оперного искусства. А в итальянском стиле Паваротти нет «темного цвета», что является другим видом школы вокала.

- Гастрольная деятельность – это постоянно новые площадки, города, публика. Чувствуются ли отличия?

- Я бы сказал, что для меня скорее важен аспект голоса. Именно он интересует меня прежде всего с точки восприятия как показателя всей культуры места, куда я приезжаю. Поясню: есть голоса, исторически присущие той или иной стране. Например, то, как в Монголии используют горловое пение. Или особенности голосоведения в латинских странах. Или в Индии. Потому что самое великое в искусстве – человеческий голос. Потому что начало всех мировых культур – его звучание. Музыка и пение начались с обращения людей к Богу, и это присуще культурам всех народов, живущих на Земле, так что узнавание музыки происходило практически похоже в любом ее уголке. Возможно, это несколько сложно осознать и принять, но в этом я вижу общность разных культур.

- Строится ли подбор концертной программы под город, где вам предстоит выступать?

- Нет такой практики – выстраивать концертную программу исходя из страны. Например, выходя на азербайджанскую сцену, я пытаюсь поделиться роскошью красок Италии, стремлюсь представлять свою культуру. Но, конечно, стараюсь узнавать другие культуры через восприятие людей, живущих в этой среде. Проще говоря, пытаюсь представить себя на месте титульного народа. Например, находясь в Японии и мысля как итальянец, я бы вряд ли понимал ее жителей. То же относится к китайцам, русским, азербайджанцам.

- О чем вы подумали, когда пришло приглашение выступить перед бакинской публикой?

- Азербайджан – очень интересная страна, в которой произошло смешивание многих культур, как западных, так и восточных. Это отражение того, что ваша страна оказалась частью Великого шелкового пути. Здесь сталкивалось и пересекалось, казалось бы, порой не сочетаемое. Но в результате произошел своеобразный культурный купаж. И сегодня такими мероприятиями мы вносим дополнения к тому, что берет начало в истории, насчитывающей не одно столетие. Культура не является личной и персонализированной. Ей присуща глобальность, и в наших силах, обращаясь к ее богатству, создавать возможность быть ближе и понятнее Востоку и Западу через искусство. И мне приятно быть частью своеобразного Великого культурного пути, в том числе приехав в Азербайджан.

- Традиционный вопрос: знакомы ли вы с операми азербайджанских композиторов или музыкальным наследием нашей страны?

- Когда я получил приглашение приехать с гастролями в Азербайджан, я знал об истории страны. И для этого концерта я специально подготовил на азербайджанском языке композицию Тофика Гулиева Sənə də qalmaz, которую когда-то исполнял Рашид Бейбутов.

- Какой вы увидели столицу Азербайджана?

- Мне очень нравится этот уголок мира. И я увезу отсюда тепло сердец его жителей, их гостеприимство и невероятные впечатления от этого города, который вроде бы знаком, но одновременно совершенно неповторим в своей красоте.